РАБИЙЯ АЛЬ-АДАВИЯ (717-801) |
Хотя отцом персидской суфийской поэзии принято считать Рудаки, но у неё была и «мать», которая родилась на полтора века раньше, великая святая исламского мира Рабийя аль-Адавия аль-Басри – в переводе «сладостная». О ней сохранились легендарные сведения; стихи же ее, если она их вообще писала, не сохранились. Единственное свидетельство поэтического творчества Рабийи принадлежит суфийскому поэту 12-го века Фаридаддину Аттару, который цитирует несколько ее стихотворений. Но главным в жизни Рабийи стала отнюдь не поэзия. Она, женщина ислама, где права прекрасного пола строго регламентированы шариатом, прославлена в мусульманском мире как одна из основателей самой сокровенной ветви исламского древа – суфизма. Родилась Рабийя в Басре (ныне иракский город с двухмиллионным населением) в очень бедной семье. Рано лишилась родителей, она была продана в рабство и несколько раз меняла хозяев. Один из них, пленённый простодушной набожностью рабыни и её врождённой этикой, дал ей вольную. Освобождённая от рабства Рабийя своей искренностью и преданной любовью к Аллаху заслужила громадное уважение горожан, стала героиней множества легенд и мифов. Её вспоминают как человека, полностью отрекшегося от земной жизни. Руки святой женщины просил эмир Басры Мухаммед бин Сулейман и множество других именитых сограждан. Ответ был неизменен: она знает единственного мужчину – Бога. Современником Рабийи был другой великий аскет ислама Хасан аль-Басри, на проповеди которого она регулярно ходила. Однажды Хасан задержал проповедь. Его спросили – почему? Святой ответил: «Жду Рабийю. – И добавил. – Какую бы мудрость я ни сообщал вам, она приходит из сердца Рабийи». Согласно другой легенде, когда святую спросили о любимом блюде, она ответила: «Финики. Но я не съела в жизни ни одного, потому что слуга Возлюбленного (Бога), питаюсь лишь тем, что Он пошлёт. Он же мне ни разу не посылал фиников». В исламском мире популярна ещё одна притча: «Рабийю спросили: «Любишь ли ты Бога?». Она ответила: «Кто же Его не любит». – «А ненавидишь ли сатану?» Ответ был таков: «Я настолько люблю Бога, что в моём сердце нет места для ненависти». Великий суфийский авторитет Джелаладдин Руми приводит чисто суфийский рассказ, свидетельствующий о необычайных умственных способностях Сладостной. «Однажды ученики увидели Рабийю, что-то ищущую во дворе собственного дома. – Что вы ищите, Сладостная? – спросили они. – Какое это имеет значение? Просто ищу. Если можете, помогите. Ученики засмеялись: – Вам, уважаемая Рабийя, наш вопрос показался неуместным, а нам - Ваш ответ. В чём конкретно мы можем помочь, если не знаем, что Вы ищите? – Ну, хорошо, скажу вам: я ищу иголку, которую давно потеряла. Ученики резонно заметили: – Двор велик, иголка очень маленькая. Не могли бы вы точно припомнить, в каком месте двора потеряна иголка? – Снова неуместный вопрос! Я ищу, а вы пристаёте ко мне с разными отвлекающими от дела мелочами! Ученики оторопело смотрели на свою духовную наставницу: – Рабийя, мы вас очень любим и ценим, но боимся, не помрачился ли ваш светлый ум? На что знаменитая наставница заявила: – Мой ум в полном порядке. Если же вы столь недогадливы, чтобы понять меня, раскрою вам небольшую тайну: иголку я потеряла не во дворе, а в собственном доме. –Зачем же тогда мы ищем здесь? Рабийя посмотрела на закатное солнце, бросавшее последние лучи во двор. – Здесь ещё светло, а в доме уже ничего не видно. Тут уж ученики совсем запутались в логике Рабийи, они молча, с растерянными улыбками поглядывая на свою учительницу. Рабийя рассмеялась: – Какие же вы непонятливые! Я вам даю очередной урок. Все мы ищем суть жизни вне дома. А наш дом – наша собственная душа, которая для большинства людей сплошные потёмки». Далее Руми разъясняет смысл притчи, напоминающей коаны китайских чань-буддистов. Все люди, за редким исключением, ищут богатства, почестей, славы, книжной мудрости, в лучшем случае – помощи Бога как некоего восседающего в небе всесильного мудреца. То есть всё наше внимание, все наши искания обращены, как правило, на нечто овеществлённое, внешнее, тогда как ответы на все вопросы, как и ключи человеческого счастья находятся в каждом из нас – в глубинах нашего собственного сердца. Сама Рабийя, по свидетельству современников, была именно такой – приветливой, радостной, отзывчивой при абсолютной внешней бедности, безбытности и обездоленности.
СЛОВА РАБИЙИ, СКАЗАННЫЕ В ЭКСТАЗЕ
О если б мой восторг с людской смешался кровью, Сердца на всей земле дышали бы любовью!
ЕДИНСТВЕННОМУ ДРУГУ
Душой тоскующей, когда бывает туго, Могу утешиться я с неизменным Другом – С одним Тобой, а тело отдаю Тому, кто понимает суть мою. Но сердце, кровь, душа и даже тело Тебе лишь одному принадлежат всецело.
ДВЕ ЛЮБВИ
Живут во мне два чувства, две любви. Одна – ищу любовные касания Твои. Ты шепчешь: «Приключится безысходность – Я помогу тебе, ты только позови». Любовь другая – не ищу Тебя нигде, Но благодарна счастью и беде. Всё в жизни принимаю как подарок. Шепчу сама: «Я помогу Тебе везде». Заканчиваю плыть земной рекой, Ни в той не преуспела, ни в другой.
ЕМУ ЛИШЬ ПОДЧИНИСЬ
Ты говоришь о том, что любишь Бога, Но душу манит иногда не та дорога. Уж если любишь, чувства, мысли, плоть Ему лишь подчини светло и строго.
МОЛИТВЫ РАБИЙИ
* * * О Боже, если завтра в День Суда, Ты в ад меня отправишь навсегда, Открою я Тебе такую тайну: Не примет меня дьявол никогда, Ведь ад предполагает разделенье, Разлуку и мучительное тленье, А нас с Тобой ничто не разлучит– Ни ад, ни Рай, ни светопреставленье.
* * * Когда люблю Тебя из страха в ад попасть, Испепели меня – готова я пропасть. Когда о Рае лишь все помыслы мои, Оттуда изгони Ты душу Рабийи. Из Рая изгнанная, поклонюсь я чуду, Что чувствую Тебя всегда и всюду. В аду же мучаясь, печально закричу: «Я так Тебя любила, за что теперь плачу?!»
ГОЛОС ОТВЕЧАЕТ НА МОЛИТВЫ РАБИЙИ
Был Голос мне: «Достаточно сомнений. Да будут мысли обо Мне чисты от подозрений. Я допустил тебя к Огню Своей души Не для того, чтобы затем Огня лишить».
ОТВЕТ РАБИЙИ ГОЛОСУ
Могу Тебе лишь то, что говорила, повторить: Я сердце, душу, плоть Тебе готова подарить. Мне никуда от Твоего Присутствия не деться. Прими мой дар единственный или пустое сердце!
|