|
В тягостном душевном запустенье |
 |
 |
|
В тягостном душевном запустенье
Только прикоснусь к его строке —
И потонут все ночные тени
В этой вечно утренней реке.
Перед тем, как кануть в океане,
Величав реки прощальный бег.
Тайной никакой не затуманен
Ясноглазый рыжий человек.
Что гаданья? Все гаданья — мимо.
Он ведь сам успел нам дать понять:
Быть поэтом — значит Серафима
Огненную волю исполнять.
И свечой горя в тумане тусклом,
Пробиваясь ландышем в пыли,
Каждой жилкой биться вместе с пульсом,
Русским пульсом Матери-Земли.
И арапской кровью не погребав,
У святош и хамов не в чести,
Вечный зов, чужого черни, Неба,
Как завет Отцовский пронести.
1980
|
