|
«Вернись в Сорренто». Память вдруг запела
под русским небом итальянский гимн.
Мне вспомнился Томмазо Кампанелла
и Город Солнца, выстраданный им.
Я видел этот город на Алтае,
точнее, остров на Катунь-реке —
волшебный Патмос. Осень золотая.
Сиреневые горы вдалеке.
И светлый дух Макария Алтайского,
разлитый всюду. Сосны, Тишина.
Судьба всегда к святителям не ласкова,
к нему была особо тяжела.
И Кампанеллу родина ломала,
как наши сосны дикая гроза,
за то, что итальянцу было мало
молиться на святые образа,
святейшей инквизицией дозволенные —
душа к Христу воскресшему рвалась…
Во все века по вере и по-своему
еретиков воспитывает власть.
Один зачах на итальянском острове,
в тюрьме,
другой глубоким стариком,
всю жизнь свою в живом Христе упорствуя,
скончался под чекистским колпаком.
А Патмос негодяи разорили,
монахов разогнали, храм сожгли.
Но он поднялся из безбожной пыли,
разрушить веру бесы не смогли.
Теперь тот Храм — родня планете целой
от Пушкина до Сент-Экзюпери,
Макария скрепляет с Кампанеллой
предчувствием евангельской Зари.
А всем нам открывает три дороги,
какую выбрать — каждому решить.
Одна —
где можно рассуждать о Боге,
другая — верить,
третья — Богом жить.
Не уступая нежити ни пяди
живого, негасимого тепла,
а также не заботясь о награде
за все твои молитвы и дела.
Звенит в пространстве итальянский пафос.
Зовёт к себе Сорренто — русский Патмос.
29 января
|
