|
Во время написания статьи о Маршале Жукове у меня на столе появилась книга "Моцарт. Последние годы жизни". Откуда пришел этот солидный том, иллюстрированный портретами великого музыканта и лиц, его окружавших, не помню. Но я прервал работу над докладом и с наслаждением погрузился в мир Моцарта. А после долго размышлял, к чему бы это неожиданное чтение? Родились кое-какие соображения, но о них позже. Главное, заинтересовало удивительное сходство обликов и судеб Моцарта и Пушкина. Мне и раньше, когда я ездил по стране с лекциями о Пушкине, задавали вопрос, не является ли Пушкин реинкарнацией Моцарта. Не имея достаточных материалов, я помалкивал, но теперь пришло время поделиться полученными сведениями.
Вот они.
Пушкин прожил 37 лет, Моцарт - почти 36.
Оба низкорослы.
Оба некрасивы, имели желтоватый оттенок лица.
Оба голубоглазы.
Оба женолюбы, но каждый женился однажды. Пушкин прожил с женой 7 лет, Моцарт - 9 лет.
Пушкину жена родила пятерых, Моцарту - шестерых.
Оба лишены чувства зависти. И кому они могли завидовать?
Оба склонны, скорее, к переоценке достоинств людей, чем к их недооценке.
Оба отменные работники.
Оба всю жизнь нуждались в деньгах, но были расточительны.
Оба скромны в привычках и вкусах, равнодушны к роскоши.
Оба рано проявили гений.
Оба игроки, Пушкин - в карты, Моцарт - в бильярд.
Оба суеверны.
Оба находились в сложных отношениях с отцами.
Оба масоны, тяготевшие к христианству.
Моцарта называли солнечным мальчиком, о Пушкине Анна Ахматова сказала, что он родился с солнцем в крови.
Доминанта обоих - гармония, в этом смысле им нет равных ни в музыке, ни в поэзии.
Оба пали жертвой заговора и погибли насильственной смертью. Предполагаемый непосредственный отравитель композитора его ученик Зюсмайр находился в любовной связи с женой Моцарта Констанцией. Дантес ухаживал за Натальей Николаевной.
Если сравнить прижизненные портреты двух гениев, а также их посмертные маски, совпадение черт поразительно. Схожи линии лба, носа, подбородка, всей нижней части лица...
И, наконец, "Моцарт и Сальери"...
Конечно, есть и различия. Например, Моцарт был ярко выраженным флегматиком. Пушкин - сангвиником с "холерическим уклоном". Но до семилетнего возраста Пушкин, по воспоминаниям, был флегмой и увальнем. После же семи лет резко переменил темперамент.
Как было сказано, оба труженики, но Моцарт гораздо плодовитее. Разница скорее объясняется жизненными обстоятельствами, чем потенциалом трудолюбия. Поэт родился в небедной дворянской семье и, хотя стал первым российским профессионалом-литератором, все же имел обеспеченный имущественный тыл. А композитору всю жизнь приходилось надеяться только на себя. Поэтому Пушкин мог позволить себе заявить: "Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать", а Моцарт продавал и вдохновенье, он часто сочинял по заказу.
Тем не менее, при всех различиях сходство Моцарта и Пушкина выражено гораздо ярче, чем у тех пар реинкарнаций, чья архетипическая идентичность постулирована некоторыми ясновидцами, имеются в виду реинкарнации: Петр I - Ленин; Леонардо да Винчи - Н. К. Рерих.
Позволю себе дать следующие этому объяснения. Если принять гипотезу Моцарта-Пушкина как перевоплощения одного Архетипа, вырисовывается следующая картина. Пушкин появился через восемь лет после смерти Моцарта, а если считать началом воплощения зачатие, - то через семь лет. Разрыв между воплощениями невелик, монада еще не "остыла" от наложений предыдущей инкарнации и эманирует их в новую личность и в новые обстоятельства.
Между жизненными путями Петра I и Ленина 200 лет, два века пребывания в раю или в аду: где именно, зависит от вкусов поклонников или ненавистников данной Великой Индивидуальности. Во всяком случае, разрыв между воплощениями куда значительней и связи между личностями намного уменьшились. Потому Петр пил и курил, а Ленин - нет, царь вымахал под два метра, а Ленин не дотянул и до метра шестидесяти...
Напомню, что восточная концепция перевоплощения никогда не настаивала на перевоплощении души, но лишь на трансмиграции причинного тела. Идея метапсихоза, как ее понимали древние греки, и понимает большинство европейских "восточников", весьма далека от подлинных представлений Востока. В буддизме душа, представленная агрегатом скандх* , может обновиться несколько раз за одно воплощение, и лишь наиболее сильные духовные накопления данного воплощения могут войти в причинное тело и повториться в следующем воплощении.
Может возникнуть вопрос, почему эти метафизические рассуждения соседствуют с докладом о человеке, чей жизненный путь похож на меч, а голова не терпела ничего туманного, неопределенного?
Зададим встречный вопрос: откуда явился Жуков?
Из Стрелковки, от Устиньи Артемьевны?
Но в России десятки тысяч Стрелковок и миллионы Устиний. Жуков же один даже на фоне полководцев всех времен. Неужели такое воплощение могло обойтись без предшествующих причин и накоплений?
Конечно, Жуков уже не однажды в прошлых жизнях был и великим полководцем, и выдающимся монахом, и писателем. Ибо нельзя собрать столь огромный духовный потенциал за одно воплощение.
Кем был именно? Работа интуиции может помочь читателю решить эту задачу, была бы важная цель для работы. Когда синклит тибетских лам определяет с помощью известных им приемов вновь воплотившегося Ринпоче среди новорожденных, это не праздное любопытство, но необходимость точно выявить высокого перерожденца, чтобы поместить его в определенные условия, дать соответствующее воспитание и т.д.
Когда же люди пускаются в бесцельные расчеты расовых циклов и поиск новых воплощений Иисуса Христа, они вырождаются в доктринеров.
Божественные поручения, сопряженные с выдачей человечеству больших знаний, могут выглядеть весьма неожиданно. Пушкин догадывался о существовании Циклов и Шамбалы, но не распространялся на эти темы, предпочитая звонкую простоту творчества звонкой путанице всезнания.
Пушкин въехал в накатанную Моцартом колею без видимого напряжения, без особых препятствий, которые одни повышают духовный потенциал. Повышать было некуда и незачем, современники и так далеко отстали.
Пушкин много дал нам, но мало себе. Он не сделал в своей жизни сверхусилий, не счел нужным заниматься самовоспитанием.
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв, -
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.
Жуков воплотился в самом низу человеческой лестницы, ему пришлось приложить сверхусилия и сверхволнения, чтобы выиграть земной Армагеддон. В сравнении с Пушкиным он сделал громадный внутренний рывок.
Кто больше - Моцарт, Пушкин, Жуков? Вопрос некорректный, они - ровня.
Если бы Пушкину пришлось родиться не в царской, а в советской России, он, возможно, чертыхнулся бы не один раз и все равно "не переменил бы отечество", но выполнил Божественную задачу в той стране, которую "Бог дал". И наверняка при "чумазом" происхождении ему пришлось бы приложить такие же мощные внутренние усилия, как Жукову.
А родись Жуков в пушкинские времена (для этих времен хватило военного гения Кутузова), он, может быть, взял бы в руки не баян, а скрипку и сделался русским Паганини. Но в грядущую Сатья-югу Индивидуальность Жукова несомненно получит шанс воспарить к самым сладким звукам и молитвам. Во всяком случае, одно ясно - Индивидуальность такого масштаба в любой обстановке будет искать возможность максимальной творческой самореализации.
Не время формирует гениев, но сами они выбирают время и накладывают на него свою неизгладимую печать. Потому что для Моцартов, Пушкиных, Жуковых координаты времени и пространства сами по себе не существенны. Для них важны ступени Боговосхождения, которые они понимают как ступени Служения.
Парадокс нашего времени состоит в том, что всем нам, без исключения, предстоит стать "Моцартами", "Пушкиными", "Жуковыми". Это не маниловское воздыхание, но императив Эволюции. Гении появляются как вестники новой расы людей, людям приходится подтягиваться к уровню гениев. Если мы верим в "да здравствует солнце, да скроется тьма", а не в торжество сатанинского абсурда, то искра, вложенная в нас Христом, обязана по закону Эволюции превратиться, по крайней мере, в пламя свечи.
Но сначала потребуются воля и мужество Жукова, чтобы устоять перед надвигающимися испытаниями. Потом придет час божественной легкости Моцарта и Пушкина. Где взять силы? Там же, где их черпали гении - в собственном сердце - средоточии энергетической мощи и лучших накоплений нашей длительной эволюции.
Когда начнется массовый процесс подобной трансмутации? Он уже начался. По всей России люди, никогда не бравшие в руки кисть или перо, начинают писать картины и стихи, появляются прекрасные вышивальщицы, скульпторы, удивительные детские таланты.
Одни видят в нашем времени конец света и наступление антихристовой эпохи, другие - рождение нового культурного мира. Евангелие предсказывает то и другое, а именно муки рождения Новой земли и Нового неба.
Видеть муки или небо - зависит от нашей точки зрения. Каждая мать знает, что рождение ребенка - всегда страдания, но если мысли и чувства направлены на ожидание рождения дорогого существа, то и муки перенести легче. Сегодня и мать, и будущее дитя - мы сами.
Итак, без гордости и самонадеянности призовем Высшие Силы помочь нам реализовать в себе "Моцартов", "Пушкиных", "Жуковых". Беру в кавычки имена только потому, что сами названные Индивидуальности встанут на новую, еще невиданную ступень развития, и нам снова придется их догонять. Таковы вечные правила Божественной Игры.
|
