|
КОМАРОВКА
В ночь на Покров, в тридцатом, с парохода
Они сошли у этих берегов
В густой кедрач —
Шестьсот врагов народа,
Сынов и внуков классовых врагов.
Жестокую страна явила милость:
Живи, коль помереть ты не готов.
И сотней труб к весне тайга дымилась,
И рядом встало столько же крестов.
Сменили пятистенники землянки,
И становилось все, как у людей:
И общий клин, и личные делянки,
И на сто верст тайгою володей.
И радио, и флаг над сельсоветом,
И патефон, и Библия в пыли,
И даже в новых горницах портреты
Того, кто ими правил издали
Бестрепетной тяжелою рукою.
…К Покрову в сорок первом аккурат
Бессонная пехота под Москвою
Из Комаровки приняла солдат.
Никто из них под танками не дрогнул,
В плену не оказался ни один…
И вот теперь не стали в Комаровку
Обские теплоходы заходить?
Ах, Комаровка! Или это снится?
В твоих дворах крапива да пырей,
Да ночи беспросветные в глазницах,
В пустых глазницах окон и дверей.
Уж не узнать, кто вязь карнизов ладил
И бросил все, уехал в города,
И где теперь сердца Сережи с Надей,
Пронзенные стрелой на воротах.
Ах, Комаровка,
Неулыба сроду!
Стоишь, пока тайгой не заросла,
Как памятник эпохе и народу,
Не помнящему той эпохе зла.
1974
МИСТЕРИЯ ИСТОРИИ
Закончатся расцветы и напасти,
Настанет на земле великий мир,
И станут мифы о советской власти
Читать и перечитывать до дыр.
Захочется ученым вникнуть в суть ее,
В ее победы и в распятья час
И почему богиня правосудия
Так долго на весах держала нас?
И как могло случиться, что мы сами,
Когда подгрызли эту власть кроты,
Не разорвали связи с Небесами,
Евангельские сберегли мечты?
Да, часто падали и вечно поднимались,
Не ладили ни с Богом, ни с собой.
Но деньги, что сегодня юбер алес,
Не завладели нашей головой.
К тельцу мы не припали золотому,
Иная нас манила высота —
Душа брела в потемках, но ладони
Держали знамя красное Христа.
2012
ПИСЬМО СВЯЩЕННИКУ
Вы Родине нашей вменили в вину
Публично, с амвона, ни мало, ни много,
Что страшную мы заслужили войну
За власть коммунистов, отвергшую Бога.
Ну что же, тогда и церковный погром
В семнадцатом тоже был горьким лекарством
За несохраненный Синодом Покров
Святой Богородицы над государством.
Но я-то в стихах не виню никого
За нынешние и былые невзгоды,
Нам вместе бы с вами вернуть торжество
Священной весны сорок пятого года.
В ту пору связать нас сумела беда,
Сегодня же беды разводят в тумане.
Вы ждете повинной? Примите тогда
За всех коммунистов
Мое покаянье.
Простите, что манны не ждали с небес,
Что, Бога не помня, творили молитву,
Что строили вместо церквей Днепрогэс,
Колхозы, метро, Комсомольск и Магнитку.
Что был, не мерещился классовый враг,
Матёрый, крутой и, укрытый по затишкам,
Что гибли за цвета кровавого флаг
И верили батьке с усами – не батюшкам.
Но если вернётся на родину свет
И знамя победное вновь будет поднято -
Я верю: допишется в Новый Завет
Апостольский грех большевистского подвига.
2010
* * *
Часы мои показывают вечер,
А поезд подъезжает, сбавив ход,
К вокзалу, что считается конечным,
Где пересадка в неизвестность ждет.
Куда судьба направит: в рай ли, в ад ли?
Разгадывать не стану Божий план.
Бывало, кто-то собирался в Адлер,
А приплывал с конвоем в Магадан.
Страна моя, как жизнь ни полоскала,
Ты вскачь сквозь век двадцатый пронеслась,
Все берега кисельные искала,
Кровавой пены нахлебавшись всласть.
Но ведь не только пеной были живы,
В страдальческой кривя улыбке рот.
Какая мощь переливалась в жилах!
Какие песни запевал народ!
Я никого не позову проехать
В вагоне старом пройденный маршрут.
Пусть отзвенят на рельсах новым эхом
Другие песни, радости и труд.
И пусть судьба на станции конечной
Нас вместе встретит, милая страна,
Приветными словами:
— Добрый вечер!
Еще совсем не вечер, старина!
МАГАДАН
Пустынный порт закатной дышит грустью,
Внизу маяча, словно миражи,
Морскую на отливном дне капусту
Вылавливают местные бомжи.
Какой-то тип, на вид из конокрадов,
Навязывает пламенно купить
Пластмассовый мешок вареных крабов.
Торговая, как всюду, жизнь кипит.
Ей хочется забыть, что здесь кипела
Иная, пересыльная страда.
Не знавшая о ней, в ту пору пела
И радовалась юная страна.
Ее герои покоряли полюс,
В пустынях возводили города…
На всех парах в коммуну мчался поезд,
Как выяснилось нынче, в никуда.
Так заявляют новые пророки,
Зовущие нас к рыночной мечте.
Но никому не ведомы дороги
Распятой, как и прежде, на кресте
Страны моей. Одно лишь солнце знает,
Зачем оно меняет день и ночь.
Колымская, холодная, родная
Земля, в груди засевшая, как нож…
1994
ЗАКВАСКА
Я — из нее, из довоенных лет,
Из ломки, плавки, ковки наших судеб,
Из тех времен, где и намека нет
На то, что зрело в либеральном зуде.
Пылал у нас и юный бунт в крови,
И стыло поклоненье власти строгой…
Теперь как хочешь это назови,
Зерно одно, отростков разных много.
Да, верили, увы, не тем богам,
Не тем иконам, не туда зовущим.
Но больше — им, высоким облакам,
В душе и в небе медленно плывущим.
Когда-нибудь историк разберет,
Какие в облака те
Ветры дули,
Как выжил удивительный народ
В великих бурях и в не меньшей дури.
Я и сегодня верю в ту же бредь:
Чтоб не кончалась про Ивана сказка,
Чтоб он не торопился поумнеть
И в нас не умерла его закваска.
2005
ДЯТЕЛ
За окном моим дачным дятел
По соседней долбит сосне.
Семь утра. Не стучал бы, приятель,
Дай мне сон досмотреть о войне.
Был в ту пору я слишком молод,
Чтоб со мною схватился враг.
Но прошел через голод, холод,
Поножовщину детских драк.
Даже в шайки воров порою
Заарканивал жизни канат.
Сколько же повстречал героев,
Победивших себя и ад!
Видел женщин, не спавших сутками,
Сам когда-то стоял у станка.
Теми памятными рисунками
До сих пор моя дышит рука.
Мы в грядущее свято верили,
Только сердце ему отдай.
И попали в раешник за дверью,
За обещанной дверью в рай.
Дятел-век продолжает без устали
Червяков искать под корой.
А тебе, читатель, не грустно ли,
Что ушел из жизни герой?
2004
ПОДВИГ
Памяти подводного крейсера «Курск»
Это слово засветилось снова
В мутных водах русских передряг.
Мир не раз спасен был этим словом,
Чуждым иноземным словарям.
Да, наш мир совсем не обезумел,
Не зарылся в рыночный дурман,
Если это слово, словно зуммер,
Зазвенело в душах россиян.
Слышен SOS, и, значит, живы шансы
На спасенье в мертвой глубине.
Есть еще надежда продержаться
Раненому крейсеру на дне.
Только не касаться красных кнопок
Атомного сердца корабля.
Но тогда у Северной Европы
Омертвеют море и земля.
Никуда от выбора не деться.
Россияне, вас ли поучать,
Как порою собственное сердце
Ради сердца мира отключать?!
Гаснет SOS — спасите наши души,
И в подводной ледяной глуши
Молодой моряк реактор глушит,
Как венец спасения души.
2003
***
Да святится советское прошлое!
Все там было как надо и в масть.
Протащив под своими подошвами,
Век двадцатый не дал нам пропасть.
Мы прошли и распятье, и битвы,
Выход к Богу сквозь жизнь без креста.
И сегодня возносим молитвы:
— Да вернется в страну Красота!
Дай нам, Господи, силы и дерзости
Знамя чести в душе пронести
Через все искушенья и мерзости
И не сбиться с родного пути!
2012
МОСКВА
Я люблю этот город вязовый,
Пусть обрюзг он и пусть одрях,
Золотая дремотная Азия
Опочила на куполах.
С. Есенин
Я ее тоже любил.
Правда, дремотную Азию
Западный бес разбудил
И совратил в безобразия.
Их не хочу поминать.
Верую в прошлое свято я,
В Кремль, в непреклонную рать,
В славный парад сорок пятого.
Господа буду просить
Чаще к нам в гости заглядывать —
Лучшую явь воскресить,
Ею Россию порадовать.
Нам же удвоить труды,
Знать, что не станут напрасными.
Зреть золотые кресты
Рядом со звездами красными.
2009
* * *
Были в детстве моем и бомбежки,
И побег от них в тьмутаракань,
И оладьи из мерзлой картошки,
И одежки изношенной рвань.
И мальчишеская усталость
После смены в цеху ночной…
Это все мне в наследство досталось
Вместе с нашей великой войной.
А еще непонятное чувство,
Победившее память мою:
Ад советский пройти и очнуться:
— Боже, я ведь прожил-то в раю!
2010
* * *
Ты меня допытываешь, брат,
Как, пройдя через советский ад,
Я его забыл и почему
Веку благодарен своему?
Но ведь сам я тоже не пойму:
Как она, тяжелая, упрямая
Да еще безбожная страна моя,
Победила яростную тьму?
Как орду иную приняла.
Топчет та орда поля безбрежные,
Кланяются ей ромашки нежные,
Никому не помнящие зла.
Словом, невозможно раскрутить
Нашу не распутанную нить.
2010
ШПАЛЫ ДЕРЕВЯННЫЕ
Лежим без дела рядышком с вагонами,
Где в штабеле, где грудой, где вразброс.
Нас заменили на путях бетонными
И бросили надолго под откос
В соседство с лопухами и с осотом.
Нам их порядок жизни не знаком.
Ведь мы таким промыты креозотом,
Что справимся и с грустью, и с грибком.
Считай, Россия вся по нашим спинам
Промчалась из величья в никуда.
Могла бы удостоить хоть распилом,
Лежать мы не привыкли без труда.
Из нас избу немудрено сварганить
Или надежно погреб подпереть…
В конце концов мы можем в русской бане
По-черному
Безропотно сгореть
На языках краснознаменно-алых
Недолгого веселого огня.
Ты спросишь: почему пишу о шпалах?
Да потому, что с детства им родня.
2008
ТИСКИ
Они лежат в моем сарае,
В глубокой ржавчине лежат
Воспоминанием о рае,
Каким нам снится прошлый ад.
И сохраняют те же качества:
Нелегкий вес, крутой размер,
Клеймо с гербом, где четко значится,
Что сделаны в СССР.
В те годы лень и жадность выдавил
Из наших душ их грубый жим.
Никто в ту пору не завидовал
В стране родной тискам чужим.
Лишь вездесущая «элита»
Растила в сердце тайный план.
И Божья кончилась молитва,
И их оправили в чулан.
Возможно, глядя на погоду,
Их вновь поставим на верстак,
Махнув рукой на лень, на моду…
Уже не раз случалось так.
Не потому, что все сильнее
На сердце приступы тоски,
А потому, что мы свинеем,
Когда отсутствуют тиски.
2013
ПО ПОВОДУ ОБРАЩЕНИЯ «ГОСПОДА!»
С архивных наших пробуем картин
Снять копии «господские» натужно.
Но сам я никому не господин,
И мне господ вернувшихся не нужно.
Искали затерявшийся эдем
В кровавых распрях наших революций
И заблудились там мы не затем,
Чтоб к барам новоявленным вернуться.
Пускай живут, пусть пряники жуют,
Иные сны среди людей ищу я,
Как, сбрасывая с сердца чешую,
Глядеть в глаза друг другу без прищура,
Без зависти, без тайного ножа,
Без слова, где до правды не добраться…
Пусть расцветет заблудшая душа
В сиянии вернувшегося Братства.
2005
ШОФЁР
Он «Урал» свой на зимник выкатил
в минус сорок сквозь все «не могу».
И теперь вот заглохший двигатель
греет лампой паяльной в снегу.
Сын оплёванной прежней эпохи
помнит чётко команду – вперёд!
Потому на любой дороге
никакой его чёрт не берёт,
не мутят никакие смуты.
Было время, горбы да гробы
проверяли в сражениях лютых
красный корень его судьбы.
Рвут сегодня чужие уставы
путеводную, древнюю нить.
Норовят его сердце усталое
тоже чьим-то чужим заменить.
Что тут скажешь, на вид он сдался,
терпит беды и бесов орду.
Но по сути прежним остался:
может поле вспахать в аду,
победить сатанинское чудище…
И пока разумение спит,
охраняют дорогу в будущее
наши вечные встряски да спирт.
2001
* * *
Ax, власть советская, твой час
Был ненадолго вписан в святцы.
Ты гнула и ломала нас,
Пришел и твой черед сломаться.
Бывало, на тебя ворчал,
Но не носил в кармане кукиш.
И поздно вышел на причал,
Что никакой ценой не купишь.
Когда сегодня Страшный суд
Свои вердикты совершает,
А телевизионный шут
На торг всеобщий приглашает,
Я поминаю дух и прах
Отцов, которые без хлеба,
Отринув всякий Божий страх,
Как боги, штурмовали небо.
Не убивал и не убью,
Не принесу свидетельств ложных,
Но их по-прежнему люблю,
По-детски веривших, что можно
Через кровавые моря
Приплыть к земле без зла, без фальши.
Смешная, страшная моя,
Страна-ребенок, что же дальше?
1999
* * *
Пусть все, что случилось с Отечеством,
Рассчитано в планах светил:
И пляски ликующей нечисти,
И крах большевистских атилл.
Я верую в русское чудо,
В победный торжественный звон,
А также что сгинут иуды
Под смех возвращенных знамен.
ЮРИЮ ГАГАРИНУ
Ты ушел в небеса,
Может быть, ненадолго,
Чтоб вновь с Байконура умчаться в полет,
Если плечи расправят Россия и Волга.
А пока среди луж, среди ям и болот
Белый ангел закрыл за тобою калитку,
Черный бес широко ворота отворил,
Дорогую наклеив для всех нас улыбку
На торговые штампы, совсем не твои.
Оказался коротким твой жизненный прочерк,
Метеоры сгорают в космической мгле.
Что же нам пожелать тебе?
Корпус упрочив,
Возвращайся кометой к заблудшей Земле.
2010
* * *
Не в ладах с любым попутным ветром,
Я пою, пока еще пою,
Как об этом пишут, «в стиле ретро».
На судьбу не жалуюсь свою.
Не ропщу на то, что всюду плохо,
Права нет на выборы эпох.
Да и сам я — целая эпоха
На распутье нынешних дорог.
Делаю попытку за попыткой
В стороне от всех партийных драк
Сшить своей строкою, словно ниткой,
В клочья превращенный красный флаг.
2006
МИРСКОЕ И БОЖЕСТВЕННОЕ
В газетах писали, что батюшка некий
В заботы о падшем душой человеке
Настолько вошел, что не спал по ночам
И стал прихожан карате обучать.
Былина дошла из какого-то края:
Не в силах глядеть, как село умирает,
Священник, у рясы рукав засучив,
Возглавил колхоз, что почти опочил.
Мирское в Божественном…
Вспомним давайте,
Что муза служила аббату Вивальди,
Что Павел Флоренский и зло и добро
Забыв, консультировал план ГОЭЛРО.
Я думаю, опиум этого рода
И Ленин приветствовал бы для народа.
Спаситель же нам заповедал давно,
Что Авель и Абель сольются в одно.
2005
ПЯТОЕ ЕВАНГЕЛИЕ
Не пугайте нас муками адскими,
что не шли за церковным Христом.
Мы шагали дорогами братскими
рядом с Ним. В заповеданный дом,
как могли, оступаясь и кашляя,
прорывались сквозь дьявольский хруст.
Накопился на совести каждого
и святой и неправедный груз.
Пусть его оприходуют ангелы
пусть распнут на последнем кресте.
Мы им пятое, наше евангелие
на отчётном изложим листе.
Как скрипели костями и перьями,
побеждая сердечную грусть,
как победно и радостно верили,
в заповедную Новую Русь.
ПОСЛЕДНЯЯ МОЛИТВА
Как дальше жить?
Куда от грязи деться?
Тоска легла на сердце, словно снег,
По чистоте, по радости, по детству.
О, Боже, положи конец вертепству,
Куда нас всех заталкивает век!
Последний гнев
И гной последний вызрел,
Простерлась бездна темная у ног,
России бесы шлют последний вызов,
Глумится над минувшим телевизор.
И меч над этим всем заносит Бог.
Пусть молнии заблещут в русском небе,
Преобразятся души в их огне,
Да сбросим с наших крыльев серый пепел!
Уже судьба внутри нас что-то лепит.
Понять бы, что, измученной стране.
2012
|
