|
Французская принцесса, известна также как Маргарита де Валуа, одна из первых женщин-писательниц во Франции. (Управляла крохотным королевством, расположенным на границе между современной Францией и Испанией – в ту пору достаточно сильными цитаделями католицизма. Её подозревали в отступлении от официальной религии, в склонности к протестантизму и только высокое происхождение (она была родной сестрой короля Франциска I) спасло в своё время Маргариту Валуа от санкций инквизиции.
Подозрения имели все основания, королева пригревала при дворе многих вольнодумцев своего времени, таких, например, как Эразм Роттердамский и Клеман Маро, имела встречу с Кальвином, находилась в переписке со знаменитым Пьером Ронсаром, у которого тоже были проблемы с папским Римом.
Из-под руки Маргариты вышел весьма далёкий от церковной ортодоксии роман «Гептамерон», который иногда называют подражанием «Декамероном» Боккачио. Но все подозрения, как считают историки, несправедливы. Маргарита Наваррская не была ни тайной протестанткой, ни обличительницей религиозной морали. Её «Гептамерон», скорее, полемика с «Декамероном», чем подражание. В своём романе она проповедует любовь высокоморальную, продолжая средневековую традицию «прекрасных дам», хотя и уходит от рыцарского платонизма.
Двор Маргариты был важным центром французского гуманизма, сама она была предшественницей хозяек литературных салонов XVII- XVIII веков, покровительствовала таким известным литераторам как Гийом Бюде, Деперье, Клеман Маро.
Высокообразованная, знавшая латынь и греческий языки, очень умная, она сыграла немалую роль в развитии европейской культуры и французской поэзии, именно наследуя высокую моральную планку раннего Средневековья, хотя сонеты её довольно однообразны.
ДВА СОНЕТА
* * *
Спаситель мой, отрада и опора!
Мои молитвы и стихи просты:
Сорви завесу с горестного взора.
Освободи меня от темноты.
Земную власть ценю не выше вздора.
Один лишь Ты с небесной высоты
Освобождаешь головы от сора.
И управляешь нами тоже Ты.
Невидимый, хранишь от наговора,
От адского спасаешь нас позора.
Приносишь радость и растишь цветы.
Являешь мощь небесного простора
Щадишь и судишь, может быть, не скоро…
О, помоги мне, милосердный Ты!
* * *
Мутна похлёбка смерти и остра.
Но разве лучше жизнь её сестра?
Что в ней ещё могу я почерпнуть
И наконец-то выбраться на путь,
На путь преображенья и добра?
Как нелегко к добру нам повернуть,
Как долго длится грустная игра,
Чтобы, в конце концов, опять хлебнуть
Похлёбки смерти.
Но дочь твоя, Спаситель, не вчера
И не теперь решила, что пора
Ещё одни последний шаг шагнуть
К Тебе, о Господи, со смертного одра
Через похлёбку смерти.
|
