|
Юрий Михайлович Ключников живёт в Новосибирске, недалеко от его любимого места на планете Земля – Алтая. Поэтому так и хочется начать это предисловие шукшинскими словами: живёт такой парень! Даже несмотря на его возраст парня, которому пошёл 87-й год! Но можно и подкорректировать: живёт такой Поэт! И в этом возрасте он весь в работе, в достижениях – недавно издал том переводов поэтов Франции XII – XXI веков «Откуда ты приходишь, красота?», затем, совсем недавно, вышла его книга переводов суфийских поэтов «Караван вечности». Вот у меня на столе блистательный том очерков Юрия Ключникова «Лики русской культуры». Я с огромным удовольствием и читал, и перечитываю эти глубокие статьи, очерки, эссе о Пушкине, Блоке, Булгакове, Гумилёве, Пастернаке, Шукшине, Кожинове…
Наконец прочёл, пока ещё в рукописи, большую книгу мемуаров Юрия Михайловича «Дни моей жизни. Воспоминания и размышления».
Поэты крайне редко пишут мемуары. Одни не доживают до мемуарного возраста, другие считают, что всё сказали в своих стихах и добавить нечего. Хотя нам, конечно, было бы интересно прочитать и воспоминания Пушкина, доживи он и напиши их, и мемуары Есенина или Твардовского, или того же Василия Макаровича Шукшина…
Мне кажется, судьба очень благосклонна к Юрию Михайловичу, даровав ему годы долголетия, может быть, потому, что увидела в нём необыкновенно ответственного человека, писателя, который до конца, до последней капли сил своих будет творить и умеет сказать ёмко не только о себе, но и о времени, через которое он и страна прошли и идут сегодня. Ответственно взял на себя труд описать и осмыслить не только события литературные, но прежде всего исторические сдвиги в судьбе нашей Родины. Это и победа в Великой Отечественной войне («Генералиссимус побед»), и постепенное движение страны к кризису перестройки («Углубление кризиса идеологии», «Как меня исключали из партии за Иисуса Христа»), и гибель СССР… О причинах произошедшего распада в этих мемуарах сказано немало. Процитирую один из абзацев: «Считаю, что погубило страну не внешнее влияние, которое, несомненно, было, а та трещина, которая существовала в сознании людей: несоответствие идеологии и существующих порядков… Советский эксперимент был огромным, имел колоссальный замах. Можно сказать, что это была попытка осуществить христианский коммунизм в масштабах очень большой страны… Это был эксперимент уникальный, который непременно повторится в будущем, освобождаясь от теневых и одиозных черт».
Юрий Михайлович – прежде всего поэт, он таким образом себя позиционирует, и так это есть на самом деле. Но в отличие от большинства поэтов, которые по преимуществу изливают свои чувства, являясь существами простодушными, даже, я сказал бы, «воздушными», одарён ещё и аналитическим умом, его можно назвать и философом – читатели убедятся в этом, читая многие и многие главы, посвящённые исканиям и обретению истины («Путь в Беловодье, евразийство и космизм», «Восточная мудрость и православие», «Планетарная миссия России»).
Так вот, мыслительный стержень этой мемуарной книги заключается как раз в желании автора в своё время помочь стране не скатиться к развалу. Он уже в 1970-е годы увидел будущие угрозы и вместе с некоторыми единомышленниками пытался вразумить власти страны опереться на рериховскую философию, Живую Этику. Он и его друзья даже написали специальную Записку властям на эту тему. Кончилось утопическое упование исключением Ключникова из партии, отлучением от всякой интеллектуальной работы (до этого он трудился редактором в издательстве»Наука»). Судьба привела его на хлебозавод, где он несколько лет отработал грузчиком. И он считает, что для его поэзии это были лучшие годы.
Пути судьбы неисповедимы. Дух витает, где хочет. Увлечение Востоком привело Юрия Ключникова к православию. В книге есть любопытный ответ на вопрос Владимира Солоухина: «Он сказал, что мои стихи интересны ему своей искренней религиозностью, и расспросил о моих взаимоотношениях с Богом. Я рассказал вкратце свою историю, и он спрашивает: “А с какой стороны вы «встретились» с Богом?”. Я говорю: “C восточной”. Он говорит: “А почему не с христианской?” Я отвечаю, что встречался и с “христианской стороны”; но восточное знакомство на тот момент мне показалось более плодотворным. Я читал Ветхий Завет и Евангелие, читал святых православных отцов, они восхитили меня глубиной и силой, но многого не объяснили, а мне хотелось понимать досконально, во что верю. Восточные подходы, которые объясняют Бога как источник мировой энергии и учат подробно взаимодействию с этой Силой, оказались ближе (тогда я ещё не знал учения Святых отцов о божественных энергиях). Солоухин меня внимательно слушал».
К христианству Ю. Ключников придёт позднее.
…Спасти СССР не удалось. Но Ключников не оставляет надежду своими мыслями, своим творчеством помочь уже обновлённой России сохраниться и преуспеть. Есть ли будущее у России – эта мысль варьируется, обдумывается в последних главах этого мемуарного тома. Есть тут и самое злободневное – Украина («Киев первопрестольный, Киев незалежный», «Почему это произошло»). Юрий Михайлович внимательно следит за событиями на Украине, там прошло его детство, там у него глубокие корни.
Ключников – человек основательный. Если уж увлёкся восточной философией, то и в Индию шесть раз съездит, и найдёт возможность пообщаться с восточными духовными лидерами, вникнуть в суфийскую тему, будет переводить стихи великих суфиев. Если уж увлечётся французской поэзией, то и язык французский выучит, переведёт стихи и напишет свои биографические эссе о переводимых им поэтах. Русская идея уже многие десятилетия живёт в душе Юрия Михайловича. И тут он подошёл основательно, лично познакомился с писателями и мыслителями, которые исповедуют русскую идею, в том числе с Кожиновым, Солоухиным, Юрием Кузнецовым, Прохановым, со Станиславом Куняевым, с Виктором Лихоносовым, некоторыми священнослужителями, старцами… В книге описаны эти встречи и разговоры.
Созвучные или интересные суждения найдут для себя в этой книге и мыслители, и политики, и писатели, и просто люди, увлечённые историей страны и судьбами известных людей, от Сталина и Жукова до деятелей сегодняшних дней.
Довольно остро стоит в нынешние дни тема невостребованности поэзии читателями, не говоря уже в широком смысле – народом. И на эту тему есть в книге глубокие размышления, которые будут интересны всем, кто любит литературу («Поэзия и мир: почему падает интерес к стихам?»). Тем более что литература до недавних пор была в центре жизни страны. Если так поменялось отношение к ней, значит, что-то коренным образом поменялось в самой стране. Вот отрывок из недавнего выступления Юрия Михайловича в Новосибирске на поэтическом семинаре перед молодыми поэтами:
«Ещё у многих на памяти шумные поэтические вечера в Политехническом музее в Москве, в НЭТИ Новосибирска, выступления поэтов на стадионах. Подобные собрания и в нашем городе, и всюду в стране словно в преисподнюю провалились. Почему? Объяснений много, я предлагаю своё, конечно, субъективное, как любая версия.
До начала 1990-х годов мы жили при стабильной, но навязанной идеологии. А всё, что навязано, надоедает до чёртиков, поэтому каждое дуновение свежего ветерка, каждый глоток пусть не чистой, но хотя бы новой питьевой воды мы встречали в ту пору аплодисментами. По этой причине, мне думается, на коне были Евтушенко, Вознесенский и другие «шумные» поэты, поившие своих лошадей из нарядных западных ёмкостей. Нам казалось, что заграничные напитки типа кока-колы, в отличие от отечественной воды, пахнут желанной свободой. Теперь же кока-колы и всего прочего хоть залейся, «свободы» – тоже выше ушей.
Но стабильность утрачена, люди жадно ищут либо спасения, либо забвения от свободы, которая принесла совсем не то, что мы от неё ждали. Кроме того, официально объявлено об освобождении наших голов от всякой идеологии. А русский человек без идеологии, точнее говоря, без идеи, существовать не может. Он ищет, где голову преклонить, в какую «даль светлую», выражаясь словами Шукшина, его кто-нибудь позовёт. И с разочарованием встречает у поэтов либо запоздалую ностальгию, либо похоронные марши, либо ремесленное штукарство, либо сплошные призывы к покаянию. Да, каяться в грехах нужно, но, во-первых, это индивидуальный шаг, а во-вторых, сейчас мне кажется важнее быть воином духа.
Православные, духовные ценности нужно отстаивать всеми силами, но достаточно ли на войне покаяния? На войне нужны сила духа и бесстрашие. Судное время, как уже говорилось, требует от каждого умения самостоятельно действовать и предстоять перед Богом индивидуально. Ещё в 1980 году, предвидя, как развернутся события в будущей России и как одна атеистическая мода сменится другой, религиозной, я написал следующие сроки:
Не за горами время уж, когда
Слыть атеистом станет неприлично,
Вновь легионы будут ждать Суда
И милосердья Бога, и величья.
Чтоб кто-то вновь, тоскуя и любя,
В разладе с модой, в несогласье с веком,
Шагал, надеясь только на себя,
На право стать когда-то человеком!
Я призываю поэтов иметь зрелое отношение к истине, мужеству, стойкости православных подвижников, преданности истине Чижевского и Циолковского, служению гармонии Пушкина и Рахманинова. В этом суть Судного времени. Нынче от всевидящих глаз Времени не укроешься, за спину вождя или священника не спрячешься. Разберись во всём сам, отвечай перед Богом в самостоянии. Эта позиция, доступная в прошлом только гениям («Самостоянье человека – залог величия его» – говорил Пушкин), сегодня по силам всем нам. Если мы, конечно, сможем собраться с силами. Новые мощные энергии хлынули на землю, суля обновление. Как не воспользоваться ими? Залог возрождения массового интереса к поэзии – в самостоятельном осмыслении поэтами вызовов времени.
Только в самостоянии духа, не отводя глаз от самых сложных проблем страны, поэт может быть не просто в созвучии со временем, но и идти впереди него, ведь «сердце будущим живёт».
Вот где, мне кажется, главная причина нашей невостребованности. Не отвечаем мы, поэты, на запросы времени, не успеваем осмыслить дыхание глобальных перемен и хотя бы на шаг опередить в своём сознании «общественные поиски истины».
Ключников, и это видно по мемуарам, всю жизнь стремился уловить эти «общественные поиски истины», художественно и аналитически представить, предъявить их обществу. Другое дело, что нет пророка в своём отечестве. Хотя на самом деле он всегда есть, люди лишь после, иногда через длительное время, начинают понимать, о чём предупреждал и куда звал их поэт. К тому же бывает, что и слышат вовремя, да мало толку. Овощу, как говорится, нужно дозреть. Мы можем только догадываться, как происходит этот процесс взаимовлияния поэта и читателя, пророка и общества. Возможно, вся эта пророческая алхимия предусмотрена небесами…
Книга получилась очень густой на сюжеты, информацию, мысли. В неё автор включил несколько бесед с сыном Сергеем, который тоже философ и писатель. Темы бесед – от самых сложных, философских: предназначения человека и Сверхзадач – до самых животрепещущих и обыденных: сохранения здоровья и семьи. (Кстати, сам поэт, как говорилось, – долгожитель, работает ежедневно по 12 часов, живёт с женой 63 года, имеет двоих детей, двоих внуков и трех правнуков) Его беседы настолько интересны и познавательны (а надо ещё сказать, что Юрий Михайлович один из самых образованнейших людей нашего времени), что профессор Литературного института Станислав Бемович Джимбинов, сам в высшей степени образованнейший человек, однажды сказал, что такого глубокого сотрудничества отца и сына Ключниковых он не знает во всей мировой литературе. Так что стоит особое внимание в этой книге обратить на эти беседы. Про Джимбинова я вспомнил ещё и потому, что в своё время имел отношение к знакомству Ключниковых с этим уникальным человеком, который, к сожалению, недавно ушёл из жизни.
Станислав Бемович отзывался о переводческой деятельности Юрия Михайловича самыми высокими словами. Он написал предисловие к книге переводов французской поэзии. Есть в этом предисловии и такая оценка: «Сборник переводов из французской поэзии Юрия Ключникова “Откуда ты приходишь, красота?” – явление по-своему уникальное. Пожалуй, это самый большой и представительный сборник французских стихов, выполненный одним переводчиком».
Своё предисловие к книге мемуаров я тоже хочу закончить достойными этого труда словами. Книга в высшей степени интересная, познавательная. Автору есть что вспомнить и сказать по этому поводу. Непростой путь поэта, особенно мировоззренческий, представлен здесь крупно, зримо, талантливо, честно.
Геннадий Иванов,
первый секретарь Союза писателей России,
8 января 2017 года
|
