|
* * *
Когда любовь и женщину Создатель
Задумал из Адамова ребра,
В них образ свой вложила Божья Матерь,
Но от соблазна не уберегла.
Лукавый Змий присутствовал при этом
И Божий план переиграл хитро:
Он раскидал нас всех по белу свету
Искать недостающее ребро.
О, сказка-быль любви и искушений!
Подвластны все закону твоему:
Чем счастье наше с женщиной блаженней,
Тем окаянней подступы к нему.
Во многих искушениях калечась,
Мы ищем дорогие нам глаза.
А с ними — ускользающую Вечность,
Обещанные Богом Небеса.
Те небеса и далеко, и близко,
В объятьях рук и в недоступной мгле.
Сливаются две маленькие искры
В костер неугасимый на земле.
И кто ее придумал, Бог ли, Змий ли,
Или в страданьях родилась сама…
Любовь — одна отрада в этом мире.
Мы без нее давно б сошли с ума.
2000
* * *
Творя сей мир и днями, и ночами,
Как Библия гласит,
На дню шестом
Господь мужчину сотворил вначале,
А женщину, венец трудов, — потом,
Дав образ Свой для всякого поэта,
Исчерпав в нем мечты Свои до дна.
Все прочее — библейские наветы:
Соблазн, грехопаденье, сатана.
Как может Божий образ стать лукавым?
Какие могут быть грехи в любви?
О, женщина! По золотым лекалам
Творил Всевышний все черты твои.
Из пены — стан, глаза — из горней сини,
Характер — из весенних перемен,
Все остальное — из земли России,
Когда она в апреле сбросит тлен.
И ты, поэт, подобье Саваофа,
В своих стихах не забывай о том,
Что если уж всему начало — слово,
В нем женщина сияет, как итог.
2005
СТУПЕНИ СТРАСТИ
Наемник страсти, ты в нее упал,
Торопишь жажду маршальского жезла,
Склоняешь губы к дорогим губам,
Спускаешься в расщелину блаженства.
И в миг, когда лукавая луна
К последней позовет короткой битве,
Ты вдруг замрешь,
Затихнет и она,
И оба остановитесь в молитве.
Как долго жизнь к такой любви звала,
Где миг и вечность слиты воедино,
Растворены и мысли, и тела,
И время, и пространство, и седины.
Потом приходит самый главный взлет,
Когда, в объятья даже не бросая,
Любовь двоим неизъяснимо шлет
Свои неизреченные касанья.
Я посвятил немало сил и фраз
Любви земной,
Но ведь она — подножье
Той, что являет творческий экстаз,
Преображенье временного
В Божье.
2003
* * *
Из яви лунной и земной,
Из теплых рук,
Из ног палящих,
Из влажной, нежной,
Из хмельной,
Непроницаемой, молящей,
Качающейся на краю
Обрыва,
Из непобежденной,
Слабеющей в блаженных стонах,
Из плоти, взявшей плоть мою,
В круженье звезд, цветов и трав
Взлетит ликующий хорал
И упадет золою стылой,
Тоской, усталостью бескрылой.
Войди же, сердце, в третий миг,
Облитый в долгое блаженство,
Когда, измучив, истомив
И победив несовершенство,
В слиянье губ, в подкове рук,
Не руша таинство хмельное,
Ты поднимаешь к звездам вдруг
Тепло той женщины земное.
1986
* * *
— Вы боги, — говорил и нам Иисус.
Мы шепчем милой женщине:
— Богиня!
Пока страстей неутоленный груз
Пылающую душу не покинет.
На ложе белом теплые холмы
Зовут войти в отверстые ложесна.
И опьяняет танец полутьмы,
И стоном завершается блаженство.
И словно гром приходит тишина —
Охотник бедный, ты попал в подранки.
Тебе уже добыча не нужна,
Ты сам себя ограбил, падший ангел.
И в этот миг паденья с высоты
Любимые вдруг задрожат ресницы,
И чистые глаза увидишь ты,
И вылетит из них душа, как птица,
Смятенная тоской, как и твоя,
И вместе закружитесь на дороге.
Рай возвращен, и Книга Бытия
Готова подтвердить —
Мы снова боги.
1999
* * *
Угомонись, душа моя, пора
С утехами любовными расстаться.
Не по годам их вязкая игра,
Приходит время строгой жизни старца.
Чем отчитаюсь я Небесному Царю
Перед его святой и вечной синью?
Тем, что люблю без памяти Россию
И в женщине ее боготворю.
2000
РЫЦАРСКИЙ РОМАНС
Я сутки на свидание спешил,
Чтоб выкроить минуту для прощанья,
Я все свои заботы отложил
И вот стою пред вашими очами.
В эфире ангел нежности парит,
В ушах труба архангела запела.
Прощай, преуспевающий Мадрид.
Я уезжаю, донна Изабелла.
Без вас и ваших глаз мне счастья нет,
Вы у меня последний свет в оконце.
Но этот свет не светит без монет,
Сегодня в моде бесы и торговцы.
Сегодня в моде толстая сума,
А на моих счетах одни пробелы…
Чтоб от любви к вам не сойти с ума,
Я уезжаю, донна Изабелла.
От всех мадридских сплетен и проблем,
От глянца королевского порога
Я нынче уезжаю в Вифлеем,
Чтоб защитить поруганного Бога.
Я вырою и вновь воздвигну крест
И, может быть, не врою душу в тело.
Мне на земле не выжить без небес.
Я уезжаю, донна Изабелла.
1990—2010
РОМАНС КРЕСТОНОСЦА
Ты помнишь, много лет назад
У алтаря твой долгий взгляд
благословил меня на подвиг
В далекий путь
К земле Господней.
Цеплялась за копье луна,
Пугали совы скакуна,
Кусты туманами дымили,
Но слышал я:
— Вперед, мой милый!
Сегодня нет мечей и лат,
Обыденность нам застит взгляд,
Но зов услышан, и сегодня
Ждет смельчака земля Господня.
Во имя правды и любви
Петлю привычек разорви,
Презрев житейскую мороку,
Благослови меня в дорогу.
1983
МЫЛЬНЫЙ ПУЗЫРЕК
Над тополями зелеными
Белый волшебник повис,
Падает с тонкой соломины
Тонкая радуга вниз.
Падает круглая радуга,
Короток радуги век.
Падает, падает, падает
И поднимается вверх.
Машет в лазоревом омуте
Птица призывно крылом.
В холоде, в холоде, в холоде
Шарик летит напролом.
Вниз зазывают березы,
Милая мнится во мгле,
Клонят тяжелые слезы
Легкое тело к земле.
Не дотянуться до месяца,
Не успокоит трава,
Мечется, мечется, мечется
Бедная голова.
И разрывается миною
Встречная веточка вдруг.
Милая, милая, милая,
Где же тепло твоих рук?
1975
* * *
Жене Лиле
…Какими ручейками
Стекался мир на дно сетчатки,
Чтобы однажды сквозь плотину
Твоих зеленых глаз прорваться
Потоком радуг на картон?
Пора!
На струях многозвучных
Плывет корабликом веселым
Освобожденное от плена
Твоих забот
Мое перо.
Пора!
Заждавшиеся боги
Решили нас уравновесить —
Связать магнитным полем общим,
Прозрачной стенкой разделив.
Пора!
Случайные забавы
Сменились грозным притяженьем,
И вот судьба неотвратимо
Конвойным дышит за спиной.
Пора!
Трубят немые трубы.
Пора!
Зовет на битву хаос.
Пора!
Огнем своим сияет
Полночной бабочке свеча.
1984
ОДИССЕЙ В РОССИИ
Я на судьбу роптать не вправе.
При ясном солнце, в дождь и в снег
Незабываемые яви
Мне подарил мой долгий век.
Необъясненные награды —
За все долги, за маяту.
Ну вот, к примеру, ту, с кем рядом
Я годы многие иду.
Деля со мной мои причалы,
И пораженья, и бои,
Она, наплакавшись, прощала
Зигзаги грешные мои.
Могла годами Пенелопой
Скитальца поджидать в окне.
Но мы — Россия, не Европа.
У нас ведь все вдвойне, втройне…
Нас штормы без конца колышут,
Грозит нам вечно глубина.…
Забыл, зачем я в море вышел?
Ах, да на поиски руна.
Перебирая лиры струны,
Осознаешь в конце пути,
Что и руно, и путь, и руны
Недалеко, они в груди.
Теперь мой парусник неспешно
Плывет, свою смиряя прыть.
Все повторяется, конечно,
И ничего не повторить.
Растет с годами жизни ярость,
Трудней дается вкус побед.
И белый парус, сердце-парус,
Меняя море, ищет Свет.
2005
* * *
Жене Лиле
В листве осенней догорает осень,
Не за горами долгая зима.
Не стоит горевать, усталый ослик,
Как ты порой зовешь себя сама.
Мы жизнь с тобой счастливую прожили.
Дай бог другим и так и столько жить.
И дети наши сделались большими,
И сами мы не сгорбили души.
Корвет зимы расправит белый парус,
И мы расправим крылья в небеса.
Хочу, чтоб ты надежде улыбалась,
Чтоб сохраняла ясными глаза.
Они всегда смотрели в мир по-детски,
Как полевые тихие цветы.
Умеет лес по осени одеться
В цветные сарафаны,
Так и ты…
Нам нелегко давалось наше счастье.
Обламывая нежные ростки,
Тебя я обижал, наверно, чаще,
Чем ты меня.
Пожалуйста, прости.
На свете все живое ищет ласки.
Тела оставив, будем дальше плыть
По океану бесконечной сказки,
Где радостным конец обязан быть.
2001
УКРОЩЕНИЕ ССОРЫ
О, золото мое и серебро,
Богиня, Афродита, добрый ангел,
Изъятое Создателем ребро,
Летящее в меня же бумерангом!
От ярости своей не умирай,
Не поддавайся демонам недобрым.
Ты лучше вспомни яблоко и рай,
Дразнившие мои когда-то ребра…
Я кротостью смиренной и немой
Смягчу твои жестокие напевы
И жду, когда ты снова, ангел мой,
Мне явишься виденьем нежной девы.
2005
ВСТРЕЧА
Озябший под крещенским толстым льдом,
Он путь держал к соседке многоводной,
В ее мечтая постучаться дом,
Такой же полутемный и холодный.
Но застучала наверху пешня —
И крыша ледяная проломилась,
И, ведрами над прорубью звеня,
Над ним с улыбкой женщина склонилась.
Он замер на минуту в полынье,
Коснувшись глаз смеющихся несмело.
Покачиваясь в маленьком окне,
О чем-то тихо женщина запела.
Кружился незатейливый мотив,
Пока не заскрипело коромысло
И не затихло, ведра подхватив.
И тишина над прорубью повисла.
Он не расслышал песни той слова.
Ручьи бегут, им торопиться надо.
Осталась лишь в проломе синева,
Как эхо прикоснувшегося взгляда.
Да след в снегу оставил быстрый шаг.
Озябшие порой крещенской тоже,
Все женщины куда-нибудь спешат,
И в этом на ручьи они похожи.
2000
КУВШИНКА
Как всплеск последний летнего тепла,
А может быть, как нежную ошибку,
Судьба в мой пруд осенний занесла
Случайно желтоглазую кувшинку.
Меня уже прихватывает лед,
Листва берез в воде кружится палая,
Заканчивают утки перелет,
И вот она, как птица запоздалая.
Я камышами что-то ей шепчу,
Зову на плес, что издали синеет.
Она смеется, наклонившись чуть:
— Я — выдумка твоя, я — Дульсинея.
— Но для чего тебе моя вода?
Зачем меня фантомами тревожить?
Что делать нам?
— Не знаю, никогда
Об этом не задумывалась тоже.
Я глажу ей волной зеленый стан,
Глазами провожаю птичью стаю,
Грущу, что безнадежно опоздал.
А может быть, мы оба опоздали…
2005
* * *
Я знаю, что с души когда-то сброшу
Любую кожу, ставшую душой.
Всему на свете зритель и прохожий,
В конце концов, я сам себе чужой.
С теченьем перемен неумолимых
Бесследно угасают все огни.
Но, Боже правый, пощади любимых,
Пусть мы исчезнем раньше, чем они!
Так повелось: чем больше ран и трещин,
Сильнее негодуют плоть и дух,
Принять не в силах превращенье женщин,
Которых время комкает в старух.
Хотя закон мы отменить не в силах
И реки в море вечности текут,
Она нам не нужна без этих милых,
Скользящих мимо ликов и минут.
Но это мы.
А жизнь — всегда блаженство,
Не позволяет слишком уж грустить,
Великолепным приглашает жестом
Пригубив чашу, с миром отпустить.
2004
* * *
Не называй любовью строки песни,
Что пел весной на жизненной реке
Своей подруге в лодке,
Даже если
В ту пору плыли вы рука в руке.
Бывает, если встречи помнят руки,
А сердце не вкушает новизны,
Желтеет песня, как листва, от скуки
И снова ищет чувственной весны.
Когда же на заснеженной аллее
В твоей руке любимая рука
Становится с годами лишь теплее,
Весной всегда наполнена строка.
2008
* * *
У цветов недолгое дыхание,
Без полива нет цветенья роз.
Охрани любовь от высыхания,
От житейских неизбежных гроз.
Все приемли, что судьбой обещано,
Все отдай, чтоб сохранить тепло.
Ты таков, какая рядом женщина —
Помело твое или крыло.
2008
У ЛИП ЗЕЛЕНЫЕ ЦВЕТЫ
В то время как липа на даче цветет,
Клубника спешит наливаться.
…Век прошлый в разгаре. Семнадцатый год
Мне шел.
Ей исполнилось двадцать.
Еще были в моде мораль и вожди,
В любых отношениях — строгость.
Себя я тогда ненавидел почти
За возраст и юную робость.
И вот с танцплощадки в соседний шинок
Нырнул, чтобы страху не сдаться.
И, выпив, любовных сонетов венок
Прочел ей, вернувшись на танцы
Смеялась она:
— Продолжайте любить,
Вы можете тоже понравиться,
Во-первых, когда перестанете пить,
И лет, во-вторых, вам прибавится.
Ну что ж, все сбылось:
Мне прибавилось лет,
И многие встретились смуты,
И стал не последний в России поэт,
И все еще нравлюсь кому-то.
И винные страсти с годами ушли,
И снова, как в юности, выпил
За то, что в Сибири моей расцвели
Цветами зелеными липы.
2012
ПРОЩАНИЕ С ГОРАМИ
Уходить нам отсюда скоро.
От костра поднимается дым.
«Лучше гор могут быть только горы»
И надежда вернуться к ним
Тишина свои песни заказывает,
И гитару сосед достает,
И соседка моя синеглазая
О прекрасном далеко поет.
Лица светятся, чувств не пряча.
Тесен круг наш — висок к виску.
Как ребенка, в душе покачиваем
Нашу нежность и нашу тоску.
Из-за облака месяц застенчиво
Заглянул к нам в полночный час.
Лучше гор может быть только женщина
Со славянской синью в очах.
Мы не верим в такие минуты,
Что на свете есть города,
Что вернут нас в заботы и смуты
Самолеты и поезда.
Расставанья, новые встречи…
А пока все вокруг молчит,
Только тихий, высокий и вечный
Женский голос звенит в ночи.
1999
|
