|
РТУТНЫЕ ЛЮДИ
На перепутьях жизни трудных
Какой сноровкой ни владей,
Споткнешься все равно о ртутных
Людей.
Ступил на шарик —
И в кювете,
Он в сторону —
И был таков.
О, сколько их на белом свете,
Неуловимых колобков!
Таких сияюще-открытых
И зазывающих шагнуть
Туда, где мины в землю врыты,
Где можешь голову свернуть.
И все же жаждой не горю
Пройтись по ртутным залпом злости,
Их горячо благодарю
За тренированные кости.
1975
* * *
Не остановишь в умысле мерзавца
Увещеваньем благородным, но
От умысла он может отказаться,
Ударившись о собственное дно.
И если ты ему в минуту боли
Протянешь руку, распри позабыв,
Отступит зло, отступит поневоле,
Хотя бы и во временный отлив.
Но множатся орехи пустотелые
На русской ветке, все еще живой,
Ни пользы, ни вреда земле не делая,
Кивнут любому ветру головой.
Без разницы им, где добрей, где злее
Добро и зло творят свои дела…
Таких оставь, покуда не созреют
Хотя бы до решительного… зла.
1988
ПАРЕНЬ
В ряду базарном, где торгуют мясом,
Я наблюдал работу мясника.
В своих делах он был, конечно, асом:
Летала птицей сильная рука.
С размаху кости разрубал без крошек,
Кроил бычка на доли, как хотел.
И незаметно часть кусков хороших
Бросал под стол для закулисных дел.
Как пояснил мой спутник, для клиентов,
Что платят парню лишек за филе.
Тянулась стариков и бабок лента
К костям и сухожильям на столе.
— Ты знаешь, этот тип живет, как барин…
Но волю дав не слухам, а глазам,
Я не вникал в рассказы друга, парень
Мне и без них был интересен. Сам.
И он мой взгляд почувствовал щеками
И оценил, наверно, интерес
По-своему, последний взмах чеканный
Свершил и через очередь пролез.
И взгляд метнул короткий, жаркий, лютый,
Говядиной и кровью сытый всласть.
Красивый парень, рыжий, как Малюта.
И я подумал: —
Дай такому власть!
1987
ЧЕРВИ
Мелет*, Дантес, Мартынов…
Много
Мы тратим лишних слов на них.
Разрешено им в планах Бога
Поставить только малый штрих.
Мы полагаем, вот откуда
Протянут к свету смертный след.
Одним — костер, другим — цикута,
Дуэльный — третьим — пистолет.
Но не споткнемся об отметины,
Где червь могильный вполз на дно.
Ему в сияющем бессмертии
Следов оставить не дано.
Никто из гениев от века
Без Божьей воли не умрет,
Но жизни грузная телега
Их волей движется вперед.
1982—1999
--------------------------------
*Обвинитель Сократа на судебном процессе,
где философа приговорили к смерти.
НОВЫЕ ОТКРОВЕНИЯ ФАУСТА
Мне скучно, бес. И рай, и ад
Сплелись в одной бесовской пляске.
Я все познал, но я не рад,
Что разучился верить в сказки,
Что век железный мыльным стал,
Что дьявол сделался домашним…
Что раньше гибли за металл,
Теперь же всюду — за бумажки.
2005
РЕБУС
Над нами злая радуга нависла.
Мы проклинаем дьявольский калач.
Но убери дурное коромысло —
Заполнит всю Россию громкий плач:
— Мы в нищете, о, Боже, увязаем!
Пошли рублей и людям, и стране!
— Но вы же знаете, Я злату не хозяин, —
Бог молвит, — обратитесь к сатане.
— Там дело дохлое, взамен попросит душу.
— И Я не раз об этом говорил.
— Скажи за нас…
— Порядок не нарушу.
— Так Ты же сам порядки сотворил!
Неужто Господин Земле и Небу
Не может Князю мира приказать?
Такой веками не решенный ребус
Над нами продолжает нависать.
2009
* **
Избави, Боже, от богатства,
Оно в наш век — клеймо поганца.
Стране от власти денег больно.
На жизнь хватает — и довольно.
Чем легче денежный карман,
Спокойней Божий ураган.
2009
ВСПОМИНАЯ «МЁРТВЫЕ ДУШИ»
А птица-тройка пронеслась,
и бег к свободе был неистов.
И православный ренессанс
рассеял всюду атеистов.
Мы крестим грудь, живот, чело,
мы душу прячем под крестами.
А что с душой?
да ничего,
мы раз в пятнадцать хуже стали.
А почему?
А потому —
на деньги аппетит неистов.
Так, может быть, надеть суму
и вновь податься в атеисты?!
КУПИ-ПРОДАЙ!
Все ближе ночь.
Бесплатных истин отблеск
Все реже зришь на чьем-нибудь лице.
Да и себе не позволяешь доблесть
Сесть просто человеком на крыльце,
Чтоб наблюдать без капли алкоголя,
Как продаются Родина и честь,
А после для душевного покоя
Жечь свечку Богу…
Где-то же Он есть.
Глядит на нас, рогатых и комолых,
С улыбкой горькой, как века назад:
— Вам хочется Содома и Гоморры,
Наскучил вам земной обычный ад.
Что будет завтра, вам плевать на это,
Вам рыночный сегодня рай подай!..
Все ближе ночь,
Беснуется планета,
Танцует и поет:
— Купи-продай!
2003
ПТИЧИЙ ГРИПП
Из камышей ружейные дуплеты
В небесную гремят голубизну —
И лебедь, украшение планеты,
В озерную пикирует волну.
Зачем далеким перелетом мучил он
Свои крыла? Божественно красив,
Увы, он даже не пойдет на чучело,
Сожгут его, соляркой оросив.
Везде слышны болезненные хрипы,
Но лебединой в этом нет вины.
Не птичьим мы, а долларовым гриппом
На всей планете сплошь заражены.
И вылечат не ружья, не вакцины,
Не карантина строгое число —
Спасет полет высокий лебединый
Над хлябями, куда нас занесло.
2005
ВООБРАЖАЕМОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ
На дворе давно уже не осень,
Вьюги да метели на дворе.
Ну а мы все речи произносим,
Как нам жить в минувшем октябре.
Говорим о высших идеалах,
Также про особый русский путь,
Не забыв при этом одеяло
На себя потуже натянуть.
Щели на Покрове Божьем, щели,
Да и одеяло в лоскуты
От когтей бессмертного Кощея,
От безвластной нашей суеты.
Скоро нас земля совсем разденет
И обрежет лоскуты ножом.
Как же мы спасемся в царстве денег,
На его морозах
Нагишом?
Норовим спастись в квартирных норах,
Свой покой от бурь отгородить.
Как нам обуздать мышиный норов,
Сохранить в душе живую нить?
Снова те же вечные вопросы,
Грозовые дальние огни
И уже спустившиеся грозы,
А в ответ потоки болтовни.
И не нужно нам потоков крови,
Сами захлебнемся в лужах слов.
Если нас Господь не остановит,
Как в былом матрос Железняков.
2012
* * *
В Америке траур. Там банки закрылись…
Гремит на планете финансовый кризис,
Сулит этот новый пространственный гром
Кощееву царству последний облом.
Иголка надломлена, но не сломалась,
Осталось понять нам лишь самую малость:
Кощея не в банке соседнем суди,
Соседство теснее и ближе —
В груди.
2008
* * *
— Ты не исправишь эту жизнь,
Не совладаешь с черным веком, —
Господь мне шепчет.
— Продержись
Хотя бы просто человеком.
На гребне нынешней волны
Не утони в базарной луже,
Не стань подручным сатаны,
Моим подобьем ты Мне нужен.
2005
ВИЗАНТИЙСКАЯ ПРИТЧА
— Аз недостойный прибыл в ад, —
Сказал преставленный у врат.
— Добро! — зевнул привратник-черт. —
Внесем грехи твои в отчет.
— Убил кого?
— Нет, не убил.
— Любил греховно?
— Не любил.
— Тоску в вине привык топить?
— Увы, не выучился пить.
— Тогда, любезнейший, ступай, —
Черт ведомость захлопнул, —
В рай.
В раю опять вопрос-ответ:
— Любил, страдал?
— Да нет же, нет!
В боях за правду лег костьми?
Да нет же, черт вас всех возьми!
— Не горячись, — заметил страж. —
Ведь ты не адский и не наш.
Обратный пропуск взять изволь
И дуй назад в свою юдоль.
1982
***
Ты сетуешь, что ангелы ленивы,
что черти расторопнее богов.
что жизни необъятные разливы
никак не терпят райских берегов.
Так ведь в раю подстерегает порча,
о чём веками старцы говорят.
Зане пути Господни в адских корчах
не праведники — грешники торят.
2007
* * *
Не спи, когда исчадья ада
Ползут к душе твоей, не спи.
Но если спишь, то слёз не надо –
Чертей, что сам впустил, терпи.
Не лезь в бои, покуда бесы
Не скинули своих личин.
Но коль полез в сраженье, бейся,
И о нехватке сил молчи.
Не бойся проиграть сраженье,
Куда опасней рой удач.
Когда уходит напряженье,
Приходят немощи и плач.
* * *
Нас тянет вниз земное притяженье —
Давно известна истина сия.
А в жизни вечно мучит нерешенье
Подняться над собой внутри себя.
Нас раздирают разные дороги
И странный страх подняться к небесам,
И бесы тянут вечно вниз за ноги,
И главный в их сообществе — ты сам.
2009
Совесть
Ее босую в неприметном платье
Нельзя приобрести, ей нет цены.
Но можно молчаливую продать ее
Крикливым зазывалам сатаны.
На этом свете будет все что надо
Душе, предавшей Господа, но Там
Хозяева безжалостные ада
Сожгут ее как бесполезный хлам.
2015
НЕССИ
Когда в сиянье стронциановом
Сольются небо и вода,
Как будто Дух над бездной заново
Замыслил Слово в час, когда
В глухом блаженном одиночестве
На тонких нитках тишина
Повесит звоны и пророчества,
И оком пристальным луна
Скользнет по длинным плесам озера,
Просторным островом спины
Вдруг что-то грузное и грозное
Поднимется из глубины.
Потянется к Большой Медведице
Змеиной шеей из воды,
Глаза зеленые засветятся —
Две грустных маленьких звезды.
Сбегут беззвучно струйки лунные
С чугунной кожи,
Глядя вдаль,
О чем она тогда подумает,
Доисторическая тварь?
Свидетельница гроз Лемурии
И Атлантического дна,
Оглядывая мир нахмуренный,
О чем встревожится она?
Ночь затаится,
Даже лешие
Забудут блудные дела,
Пока, полнеба занавешивая,
Два перепончатых крыла
Поднимут вал на древнем озере,
Рванутся ввысь в мольбе, в тоске
И тяжко упадут от розовой
Рассветной дрожи вдалеке.
1982
НОЧНАЯ НАПАСТЬ
В июльском небе многоокая
Сияющая благодать.
А в доме дачном ночь глубокая
Углами шарится, как тать.
Вздохнет в подполье, стукнет ставнею,
Стрехой тревожно скрипнет вдруг -
И, навалившись, кто-то и сдавит мне
Гортань и свяжет кисти рук.
Нет силы чудище безглазое
Свалить с души. Скорей из сна!..
Не зря народом было сказано,
Что на миру и смерть красна.
Увы, не стать научной темою
Напасти той. Но перешла
Из века домовых и демонов
В двадцатый век, в его дела…
В наш ми , наукою измеренный
до всех глубин и всех высот,
Где кто-то, много раз осмеянный,
Незримо все-таки живет.
1983
НОЧЬ В НИЖНЕМ ЛАГЕРЕ
В допотопных чудовищ
Упавшая ночь вырастает.
Обступили палатки,
Поодаль бесчинствуют, но
К одному подойдешь —
И страшилище тотчас растает.
Повернешься к другому —
Мгновенно исчезнет оно.
Рядом что-то плеснуло,
Неважно, лягушка ли, бес ли,
Важно, чтобы по сердцу
Круги не поплыли тревог.
Можно удить чертей
В этом дремлющем озере, если
Улыбаясь глядеть
На дрожащий луны поплавок.
Говорят, в полнолуние правит нечистая сила,
Бал ночной при свечах ежегодно на Лысой горе.
Я там не был, но это,
Наверно, чертовски красиво —
Черно-белые вихри
На звездно-лиловом ковре!
Каждый миг на планете
Проходит единственный праздник —
Праздник смены сезонов,
Желаний, вершин и дорог.
Мир прекрасен во всем,
Даже в темном своем безобразье,
Если ты убежден,
Что повсюду господствует Бог.
* * *
А сатане от нас не нужно много,
И он духовной жаждою томим —
Отбить в душе людей хоть пядь у Бога,
Все остальное сами отдадим.
2013
* * *
Мы так давно привыкли к бедам,
Что даже тяги к счастью нет.
Солдатам вечным, нам неведом
Вкус нерасстрелянных побед.
Врага сломив, впадаем в спячку,
Дурим и пьем из века в век.
И катим жизненную тачку,
Как полюбивший лагерь зэк.
Но верим: справимся с ненастьем,
Протрем нетрезвые глаза,
В конце концов, бубновой мастью
Побьем пикового туза.
И свет негаснущей зари
Зажжем в родных полях, умножим…
Одно понять никак не можем:
Что черный туз у нас внутри.
2014
|
