|
Поэзия Византии очень важна для нас, потому что это родная для нас православная поэзия. Хотя она была мало известна русским поэтам XIX века, она всё равно повлияла на нас, перетекая через церковную литературу, передавая культурный код по невидимым каналам. Византия, то есть Восточная Римская империя, просуществовала после гибели Западного Рима ещё 1000 лет. Константинополь был культурной столицей мира в течение нескольких веков. Византийская литература и поэзия прошли длительный путь развития, который учёные обычно делят на ранний, средней и поздний периоды. Начало раннего периода учёные датируют IV веком, всё, что было до этого, относится к позднеантичной литературе. Вообще, противники Византии на католическом Западе по сути отказывали ей в самой возможности иметь самобытную литературу и поэзию. Утверждалось, что она целиком подражательна и представляет собой лишь разновидность эллинизма, что, конечно, не соответствует реальности. Да, влияния были – на культуру и поэзию Византии оказывали сильное воздействие древнееврейская, сирийская, арабская и эллинская литература, но византийская культура оставалась яркой и самобытной.
Поэзию в Византии можно подразделить на два больших направления – церковное и светское. В церковной поэзии, распространённой в ранний период Империи, преобладали гимны. Среди самых сильных авторов – Роман Сладкопевец (написал более 1000 гимнов, до нас дошло только 80 произведений), Юстиниан Великий, патриарх Константинопольский Сергий. Гимны с одной стороны были наполнены горячим чувством веры, искренностью, утверждением аскетических идеалов, с другой же в них нередко доминируют чисто догматические подходы и назидательность, что подавляло свободу чувств и сказывалось на качестве стихов. На христианскую традицию влияли также философия древнего Египта и книги, которые считались апокрифами. Но главные влияния исходили от самой жизни, которая в ранний период византийской империи была весьма сложной. Хуже всего народ Византии и её художественная элита воспринимали военные поражения от разных стран, в том числе и от славян. Другой разрушительной силой был кризис в Церкви, получивший название иконоборчества. В борьбе с этой тяжелейшей ересью Византия надорвала свои силы.
Второй период существования византийской поэзии отличался более масштабными достижениями. Внешние угрозы были отражены, иконоборчество разгромлено, государство укрепилось, и у Византии пробудилась энергия для развития литературы. Появляются краткие руководства по всемирной истории, многочисленные хроники (например, хроника Георгия Амартола), рассказывавшие о существовании мира начиная от адамовых времён, а также исторические энциклопедии и словари, включавшие сведения о православных святых, а иногда и об античных авторах. Составляются каноны в честь святых и их жития. Литература накапливает свой потенциал, растёт общая культура и образованность народа. Появляются литературно-философские школы, главной из которых управлял философ, ритор и поэт Михаил Пселл, учитель нескольких императоров Византии, которые после такой учёбы тоже начали самостоятельно заниматься литературной деятельностью. Пселл оставил после себя множество произведений, в том числе написанные стихами христианские тексты и даже медицинские трактаты.
Видными литераторами, в том числе и поэтами того времени были такие византийские деятели как Иоанн Цец, Феодор Продром, Михаил Глика, Константин Манассия, Анна Комнина, Никита Евгениан. Они и другие авторы создавали тексты самых разных жанров – и христианские гимны, и назидательную поэзию (чтобы не писать мораль басни напрямую, византийцы сами любили сочинять различные истории про животных и басни, где всегда есть место иносказанию), любовную лирику.
Третий период развития византийской поэзии хронологически совпадает с завершающим этапом в истории самого Второго Рима, а это – XIII–XV века. За эти два с половиной века в истории Византии произошло очень много событий. Власть в Византии искала поддержки на Западе против усиливавшихся турок, но подобная стратегия кончилась плохо – венецианцы, ошеломлённые богатством империи, превратили очередной поход на Иерусалим в агрессию против Византии. Они встали около Константинополя, длительное время изучали образ жизни византийцев, которые к этому времени во многом утратили пассионарность – возобладала неизбежная для тогдашнего мегаполиса потребительская модель жизни, в своё время погубившая и Первый Рим. В итоге латиняне решились на штурм, и в 1204 году четвёртый крестовый поход завершился взятием Константинополя и образованием на территории Византии семи самостоятельных государств. Четыре из них принадлежали латинянам, а три государства – грекам. Власть в значительной степени перешла к венецианцам.
Латиняне быстро усвоили праздный образ жизни византийцев с пирами и бездельем, но при этом не забывали грабить население и восстановили народ против себя. Они правили Византией более полувека, пока Михаил Палеолог VIII не восстановил Империю. Византия после этого просуществовала ещё почти два века, в которых были и свои исторические подъёмы, и спады, завершившиеся падением Константинополя. За это богатое на события время в Византии появилось множество самых ярких литераторов, мыслителей, риторов, деятелей культуры, произведения которых вошли в сокровищницу мировой литературы. Большим уважением народа пользовались энциклопедически образованные авторы, или полигисторы, которые обладали очень широким кругозором и хорошо знали историю и культуру предшествующих эпох. Во время захвата Константинополя латинянами большинство литераторов бежали в Никею, которая на несколько десятилетий превратилась в культурную столицу империи.
Литературу поздней Византии отличает огромный интерес к Античности и как следствие – подъём гуманистического движения с его интересом к человеку и внутреннему миру души. Прежняя строгая религиозность, проявляющаяся как стилистическая сдержанность авторов, стремящихся соответствовать канону, уступает место более свободной литературе, основанной на разнообразных жанрах. По сути все создававшиеся в то время художественные тексты делилась на два основных направления – высококультурная литература для образованных людей, бытовавшая в основной части Византии во главе с Константинополем, и народная литература, написанная на разговорном языке, который отличался от литературного и активно задействовал жанры сатиры и басен. Всё чаще использовался греческий язык, а сами византийцы называли себя уже не ромеями, а эллинами. В литературе утверждалось, что Аристотель и Платон предсказали появление христианства. Очень популярны были такие авторы как Никифор Влеммид, Никита Акоминат и Георгий Акрополит, Николай Ириник, Иоанн Апокавк, Георгий Вардан, Михаил Панарет, Георгий Амируци, Виссарион Никейский, Гемист Плифон, Иоанн Глика и Феодор Метохит, Никифор Григора, Мануил Хрисолор, Максим Плануд, Иоанн Векк, Димитрий Кидонис. О творчестве каждого из них можно было написать целую статью. Византийцы оказывали большое влияние на культурную жизнь всего мира, в Европе самым сильным было воздействие на Италию. Византийские гуманисты подолгу жили в Риме, Флоренции, Венеции и создавали там разные кружки.
Немалое влияние литература Второго Рима оказала на древнерусскую книжность, как через прямые переводы самых известных произведений, так и через подражания, пересказы, появление похожих жанров. Чаще всего это были апокрифы. Например, «Сказание Афродитиана» – переложение греческой «Повести о событиях в Персиде» – ходило в списках не только на Руси, но и в Сербии; также и «История Варлаама и Иоасафа», и «Слово о женах злых и самовольных», которое было переведено с текста «Слова на усекновение головы Иоанна Предтечи» (рукопись XV века, приписываемая Иоанну Златоусту). Считается, что византийская поэзия и шире – византийская литература повлияла на формирование литературы Армении, Грузии, Болгарии, Сербии. О византийских темах и сюжетах не раз писали А. Н. Радищев, И. С. Аксаков, Н. С. Лесков, В. М. Гаршин, А. М. Ремизов.
Но главное влияние, которое оказала духовная культура Византийской империи, да и само существование и гибель Второго Рима, на русскую религиозную традицию и государственность, заключалось в передаче духовной эстафеты от Византии к Москве и Руси, через какое-то время превратившуюся в Российскую империю. Византия передала России не дух дворцовых интриг, дипломатическую изворотливость или цезаризм, как утверждают недруги нашей страны, но великую духовно-историческую миссию. Она проявилась в концепции Москва – Третий Рим, созданной монахом псковского Елеазарова монастыря Филофеем. В своих посланиях 1523–1524 годов дьяку Михаилу Мисюрю-Мунехину и великому князю Московскому Василию III он выдвинул идею о роли «Рима земного», которую должна была играть Москва после падения Константинополя. Филофей утверждал, что «первые два Рима погибли, но третий не погибнет, а четвёртому не бывать». Защитить Москву от гибели должен дух православия. Так Москва стала последним последнего лидером христианского мира, обязанность которого состояла в защите православных людей, находящихся на территориях, подвластных Османской империи. Эта концепция была нужна крепнущему русскому государству, отсюда легенды о происхождении Рюриковичей от брата римского цезаря Августа, о шапке Мономаха, которую подарил русскому князю византийский император. Но главное – брак Ивана III и племянницы византийского императора Софьи Палеолог, в результате которого гербом Руси, а впоследствии и России, становится Двуглавый Орёл. Позднее к теме Византии и концепции «Москва – Третий Рим» неоднократно обращались славянофилы. Наибольший отклик в русской церковной литературе XV века вызвало падение Константинополя. Появилось множество произведений, которые относились к жанру плачей, причём оплакивали это событие не только в Византии, но во всём тогдашнем православном мире.
Как уже говорилось, поэзия Византии в среде русских литераторов была известна слабо. Это касалось не только XV, но даже и XIX века. Не были переведены основные тексты византийский поэтов, а история византийской литературы рассматривалась в основном в богословских источниках. Серьёзное изучение Византии, её искусства и литературы началось в России со второй половины XIX века. В. Г. Васильевский, Н. П. Кондаков, Ф. И. Успенский, А. А. Васильев, Б. А. Панченко, П. А. Яковенко, П. В. Безобразов, Ю. А. Кулаковский, Г. Л. Курбатов, М. В. Левченко, Г. А. Острогорский, С. П. Шестаков, В. М. Камнев, А. А. Кириллов, О. С. Климков, Г. Г. Литаврин, М. А. Сюзюмов, З. В. Удальцова, К. В. Хвостова, Г. В. Скотникова много сделали для понимания родства византийской и русской художественной культуры. Взаимосвязь церковного и светского начала в византийской культуре, история Второго Рима рассмотрены нашими церковными мыслителями И. Мейндорфом, архиепископом Василием (Кривошеиным), игуменом Петром (Пиголем), протоиреем Г. В. Флоровским, отцом Александром Шмеманом, епископом Порфирием (Успенским), отцом И. Экономцевым, философами В. Н. Лосским, А. Ф. Лосевым.
В последние десятилетия появились целые антологии византийской поэзии, относящиеся к разным периодам истории Второго Рима. Большая заслуга в этом М. Л. Гаспарова, С. С. Аверинцева, Л. А. Фрейберга, М. В. Алпатова, В. В. Бычкова, Н. И. Брунова, М. Н. Ильина, А. И. Комеча, В. Н. Лазарева, A. M. Лидова, Л. А. Успенского, Т. Ф. Соколовой и других авторов.
Несколько стихотворений в данном издании, являющихся переложениями византийских текстов, конечно, не сопоставимы по полноте представлений о той поэтической эпохе с целыми томами антологий, где можно прочесть несколько сотен переведённых стихотворений. Тем не менее они дают представление о том, как может звучать в современных классических формах переложенная византийская поэзия. Ю. М. Ключников не стал сосредотачиваться на каком-то одном жанре религиозной или светской тематики, а постарался передать общий дух поэзии этой величайшей империи, которой мы обязаны своей православной верой. Это и переложения чисто религиозных текстов, и бытовые нравоучительные стихи, и басни, и философские размышления о жизни, и плачи о погибели Византии. В переложениях мы встречаем имена крупнейшего поэта Византии Феодора Продрома, знаменитого Романа Сладкопевца, философа и хранителя архива императорских бумаг Иоанна Педиасима, написавшего знаменитое стихотворение о двух жёнах, а также стихи анонимных авторов.
РОМАН СЛАДКОПЕВЕЦ (490–556)
Христианский святой раннего периода существования Византийской империи, обладавший высоким поэтическим даром, что позволило ему создать новый жанр духовных песнопений (кондаков). Из всех греческих песнопевцев Романа Сладкопевца почитают как наиболее талантливого и яркого автора. Ряд этих кондаков до сих пор используется Русской Православной Церковью во время богослужений. Самый известный текст – «Душе́ моя, душе́ моя, восстани»). Причислен к лику святых. Как поэт Сладкопевец внёс в поэтику византийской литературы очень много – акростих, гимн, который по форме драматизирован, разговорную речь.
Сведений о нём сохранилось мало, что констатирует известный византолог и блестящий переводчик византийского поэта, протодиакон, отец Владимир Василик: «К сожалению, о преподобном Романе Сладкопевце, великом песнописце, “Данте новогреков”, по выражению исследователя Гельцера, известно немного, и удаётся лишь с большой приблизительностью реконструировать его жизненный путь. Он происходил из Сирии, из града Эмессы, из еврейской, но христианской среды, судя по указанию кондака в его честь. Весьма вероятно, что он получил в Эмессе медицинское образование. Возможно, юридическое образование он получил в Бейруте, где, судя по свидетельству Патмосского синаксаря, стал дьяконом в Бейрутской церкви Воскресения. Ему пришлось переехать в Константинополь во времена царя Анастасия (не исключено, что из-за монофизитских гонений), и он остался служить в храме Пресвятой Богородицы в Кирах».
В юности Роман принял крещение, тяготел к церковной жизни, был дьяконом в Бейруте, а затем перебрался в Константинополь, где пытался петь на клиросе в церкви Богоматери. Поначалу у него никак не получалось с пением, и однажды на литургии в присутствии императора он продемонстрировал очень слабое умение петь, что сам воспринял как позор. Получив душевную травму, Роман всю ночь молился перед иконой Божьей Матери. И – о чудо! – Богородица явилась ему во сне, вручила бумажный свиток и приказала съесть его. В итоге у Романа Сладкопевца прорезался голос и одновременно пробудилось поэтическое дарование. Он стал всенародно любимым учителем пения, который всё время сочинял кондаки и гимны на различные праздники, по образцу которого стали составлять все остальные акафисты. До сих пор на богослужениях в Русской Православной Церкви мы слышим песнопения, в которых есть произведения, созданные Романом Сладкопевцем.
Владимир Василик пишет: «По сведениям из анонимного кондака, написанного в его честь, Роман неоднократно призывался ко двору и вполне мог быть советником святого императора Юстиниана и даже пережить вместе с ним страшное восстание 532 года под названием “Ника”. Скончался же он в преклонном возрасте около 560 года и был погребён всё в той же церкви Богородицы в Кирах. Ещё в начале XIII века его могилу видел Антоний Новгородский».
Ю. М. Ключников пользовался при переложении этого гимна переводом отца Владимира Василика, который дал исчерпывающее объяснение истоков этого шедевра религиозной византийской мысли и чувства:
«Источник этого кондака – т. н. «Протоевангелие Иакова», текст, созданный не позднее ΙΙ века в среде иерусалимских христиан. Из него позаимствованы истории об отвержении даров праведного Иоакима, его молитве на горе, скорби праведной Анны в саду, пире, устроенном Иоакимом в честь рождения Пресвятой Богородицы и, наконец, – рассказ о Введении Пресвятой Богородицы во храм. Первоначальный праздник Рождества Богородицы, введённый в Константинополе в первой половине VI в. при св. императоре Юстиниане, подразумевал также и воспоминание Введения во храм. Кондак на Рождество Богородицы мог быть написан преподобным Романом между 527 и 548 годами, поскольку в нём говорится о как минимум двух благоверных царях, т.е. о святых Юстиниане и Феодоре. Поскольку святая царица Феодора скончалась в 548 году, именно этот год является верхней датирующей границей написания кондака.
Богословие кондака говорит о Рождестве Богородицы как о всемирной радости, освобождении человечества от бесплодия, тления, смерти и погибели. Рождество Богородицы – торжество жизни и святости, ибо рождается Всесвященный Храм Бога и Творца и Питательница Жизни нашей, то есть Иисуса Христа».
Отец Владимир Василик отмечает, что оригинал написан сложным стихотворным размером, «подразумевающим как определённое количество слогов не только в каждом стихе, но и его отрезке, так и соответственный порядок ударений». Поэт ощутил эту сложность, перекладывая текст в метрике русского стихосложения. Потому он сам, стараясь делать переложение в едином стиле, иногда сознательно допускал небольшие отклонения в количестве слогов. Ю. М. Ключников создал два рифмованных варианта этого стихотворения – более-менее точное переложение гимна (хотя точность этого рифмованного текста относительная, её следует искать в переводе отца В. Василика) и его свободное переложение, которое можно назвать стихами по мотивам. Оно передаёт личное трепетное отношение поэта к высокой теме, но, конечно, не претендует на точность. Такое же свободное переложение – фрагмент из Акафиста Пресвятой Богородице и ещё несколько произведений, созданных на мотивы отдельных фрагментов 44 кондака. Создавая эти более свободные переложения текстов византийского автора, Ю. М. Ключников исходил из того, что произведения Сладкопевца в более поздние времена стали восприниматься как самостоятельные поэтические тексты, они сохранились в рукописях, но практически полностью были вытеснены из литургической практики.
ПЕСНЬ РОМАНА
КОНДАК НА РОЖДЕСТВО БОГОРОДИЦЫ
Два славных Божиих раба, Иоаким и Анна
С бесчадством справились, молились непрестанно.
Христос Адаму с Евою очистил естество,
Избавив их от смерти в Святое Рождество.
Народ Твой от вины и долгих прегрешений
Взывал всё к Господу: «Мы ждём Твоих решений!
Пошли нам жизни плод, избавь от поношений, укоризны.
Неплодная рождает Богородицу, Питательницу Жизни!»
Стенания и плач со всей земли огромной
Вошли во уши Господа мольбою чистой, скромной.
Произрастили Плод для мира животворный,
В саду родился Он от той молитвы горней.*
Благая, Анны дщерь, как я тебя прославлю?
Ведь ты священный Храм, покаюсь, грех исправлю!
Просил Иоаким в своей духовной битве,
И услыхал Господь в его святой молитве.
Он Господа просил: «Избавь от поношений, укоризны!
Неплодная, роди нам Богородицу, Питательницу Жизни»!
Ведь Иоаким носил дары во храм с надеждой,
Не приняли его священники в одеждах.
Он был среди сынов Израиля неплодный.
И Иоаким ушёл, отвергнут, неугодный.
Но он пришёл потом, привёл с собою Деву,
И Анну, и дары живому Жизни Древу.
Коль ты благодаришь Творца без всякой укоризны,
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Дошёл до всех колен Израиля слух прочный,
Что Анна родила Марию непорочно.
Возликовали все о чуде дивном, главном,
И добрый Иоаким им пир устроил славный.
К молитве всех он пригласил, левитов, иереев,
И мудрых эллинов былых, и верных иудеев,
Марию славить их призвал без всякой укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Ты Жизни нам поток так щедро источила
И ангельскою пищей нас бедных одарила.
В Святых Святая пребыла и там вовек пребудешь,
Как Солнце верным девам со свечами будешь.
Твой лик святой нам всем так нужен и угоден.
И Храм ты, и Сосуд воистину Господен.
Пусть воспоют, ликуя и не зная укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
«О таинство небес, что на земле свершилось», –
К Создателю, родившись, так Анна обратилась.**
Владыко мой меня услышал, аки раньше Анну,
Что упрекал священник Илий, мол, бывала пьяной.***
Но родила она тогда родного Самуила****
И всей душой его Владыке посвятила.
Ты ж мне сказал воспеть, не зная укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
О Всеблагий, меня Господнее служенье ожидает,
Я Деву родила, что Господа теперь рождает,
Прежде веков и всех небес благого Всевладыку,
Что Матерь Девою хранит в любви своей великой.
Её я приношу Тебе в господнем храме, Отче.
Пусть Дверь Твоя открыта и любовью светят очи.
Возрадуется пусть, нигде не встретив укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Ведь Сарра верная родити тоже пожелала,i
С двумя архангелами Бога зреньем принимала.
И слово с неба было к ней во время оно:
«У Сарры сын родится вопреки земным законам».
Свершилось. Радуется, и светлы её напевы,
Ведь Исаак родился по молитвам чистой Девы.ii
Ликуя, вопиет она, не слыша укоризны:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
А ныне Мариам всем временам сияет,iii
И благодатный храм святыни прибавляет.
И сам Захария, взирая на её взросленье,iiii
Ей избирает Жениха по жребию и жезла откровенью†
От Духа Всесвятого и Иосифа, что с Девой обручён, ††
И значит от грехов избавлен и прощён.
А Анна, радуясь, кричит, не внемля укоризне:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
Твоё Дитя так чтимо и любимо, мать святая,
Ты похвалу вселенной родила, душой летая,
И за людское умоленье тёплое о том рожденье
Ты всем надежду возложившим и Стена и Утвержденье.
И всяк христианин Защиту и Пристанище получит,
Покров Её спасенья и надежды светлый лучик.
Тем верит кто, отвергнув все сомненья, укоризны,
Неплодная родит им Богородицу, Питательницу Жизни!
Всевышний Боже, о Творец, своим пресветлым Словом
И мудростью Своей Мiръ Сотворивший новый,
И человека ты Создал, нам Весть принёс Благую,
И правду жизни показал нам новую, другую.
О Человеколюбче, мир народу ты даруй, Всещедрый,
Царей на троне сохрани, коль правят милосердно.
И безмятежным стадо сохрани и свет высоких истин:
Неплодная родит нам Богородицу, Питательницу Жизни!
КОНДАК 44
I.
Как дождь небесный в засуху земля сухая ждёт,
Так ждал Адам в аду Спасителя приход.
Он сатане и бесам говорил: «Чем вам гордиться?
Ты подожди немного, скоро мир освободится,
Сейчас меня и род мой крепко ты связал,
Но царство твоё бездна ждёт, услышь, что я сказал.
А я же в небо вознесусь и вместе со Христом.
Ведь он пришёл ради меня и всех спасёт потом
От тления, страданий, мрака адовой могилы.
Страшись, он власть твою разрушит воскресенья силой!
II.
«Нет в мире никого, кто моей силой обладает, –
Ответил ад Адаму, – сила всё на свете оправдает.
Я царь над всеми и несокрушимо моё царство.
Кто превзойдёт меня и мощью, и коварством?
Держу во власти всех пророков я, не одного Адама –
Иакова, Иосифа, Исаака, Авраама.*
Тобою властвую, из них ты самый первый.
И кто ещё придёт, кто вдруг меня повергнет»?
III.
Услышав Сатану и Ада восхваленье,
Ему ответил первый смертный из существ Творенья:
«Не возносись напрасно, ведь не долго мне терпеть,
Меня в плену ты держишь, но душой тебе не овладеть.
Лишился рая сладкого из-за тебя, лгуна,
К тебе я прислан не навечно, но на время, Сатана.
Ты мой охранник, сторож, но тебе не погубить
Меня, и мою душу не дано тебе убить.
Есть Царь, он мой Владыка, твоё царство сокрушит,
К нему я в войско записался, он судьбу мою решит.
Людей помощник, он меня на небо вознесёт
И силой воскресения от тления спасёт».
IV.
«Порви свой договор, никто не защитит,
Я Царь, ты мне слуга и твой Помощник тоже.
И не спасёт его ни меч, ни лук, не щит.
Нет никого нигде сильней меня, похоже.
Его возьму я в плен, как остальных людей
Беру и властвую над ними безраздельно.
Тебя я погребу, и род твой, и детей,
И ждёт всех полный крах и приговор смертельный.
Заступник твой распят, мной будет поглощён,
Тебе же от меня не стоит ждать спасенья.
Не должен род людской быть кем-нибудь прощён.
Я должен править всем с отменой воскресенья».
V.
Второй Адам от ран не дрогнет ради всех,**
Чтоб мир спасти от зла Спасителем родится,
Претерпит муки он, на плечи мира грех
Возьмёт и понесёт и к людям обратится.
За это бок его большим копьём пронзят,
И истечёт вода из чистой его плоти.
Как человек тобой легко он будет взят,
Но никогда его как Бога не поглотишь.
Три дня пройдут всего и более никак.
Не сможешь перенесть ты адского мученья,
Которые в ответ получишь ты как враг
Высокого огня Христова воскресенья.
VI.
Узнаем наконец, что ж делает Господь!
Вкусивши уксус, желчь и муки при распятье,
Он победил свою истерзанную плоть
И отдал душу Богу, мои братья.
И солнце, звёзды и луна в тот миг
Померкли, надругательства не вынеся людского,
И вся природа захотела скрыть свой лик.
Завеса храма разорвалась после ужаса такого.
И тут Адам из глубины воззвал: «Даруй спасенье!
О Боже, извлеки меня из ада силой воскресенья!»
VII.
Пришёл Христос и Жизнь в наш ад принёс,
Но ад Христа не смог принять всерьёз.
Он как приманку проглотил Небесный хлеб,
Но на крючок попался к Богу и ослеп.
И боль в утробе ощутил и закричал:
«Я не могу переварить тебя, хотя ты замолчал.
Мне непривычна эта пища, признаюсь,
И я тебя и эту боль, скажу, боюсь.
Из тех, кого я раньше поглощал, никто
Меня не беспокоил, мол, за что?
Мне про тебя Адам сказал, наверно, это тот,
Кто наказать тебя чрез воскресение придёт».
VIII.
И рек Адам: «Наверно, вспомнишь ты теперь
Слова мои, что Царь сильней, чем Зверь.
Ты думал, что слова мои совсем пусты,
Но опыт показал, что ошибался ты.
Лишишься не меня, но всех приспешников своих,
Один останешься, ни мёртвых, ни живых.
Христа на древе видел ты повешенным, ну что ж.
Теперь тебя он свяжет, и прервутся зло и ложь.
Ликуя, не могу тебя я, диавол, не спросить:
Где ад твой и держава, что хотели победить?
Ты силу зла в себе тысячелетьями копил.
Бог силой воскресения её навек разбил.
IX.
Рыдая, ад сказал: «Иону кит извергнул,***
Я ж изблюю Христа и христиан сейчас.
Словам Адамовым я вовсе не поверил,
Хоть он меня предупреждал не раз,
Что буду сам Христом я свергнут с трона.
Я ж говорил надменно: “Никогда!”
Но вот слетела вниз моя корона,
Угасла моя прежде яркая звезда.
И все, кто верил и служил во славу
Тьме, аду, мне, кто суд земной вершил,
Теперь кричат: “Не сохранил державу.
Бог воскресением твоё царство сокрушил!”»
X.
Христос, придя, унизил твою силу,
Он образ мой всецелый воспринял,
Он веру укрепил и, Господи, помилуй,
Тебя он в бегство обратил и спас меня.
Я драгоценной кровью весь искуплен,
Тот, кто нетленен, силу дал не тлеть.
Вокруг тебя же мир угрюм, насуплен,
Гробы пусты, а ты посажен в клеть.
Где, жалкий, твоя мощь и где засовы,
Победа, ад, держава, сила слова?
Не ждёт тебя ни утешенье, не спасенье.
Иисус разрушил твою силу воскресеньем.
XI.
Вознёс на небо меня Тот, кто в бездну
Тебя, диавол, сбросил без труда.
Ты побеждён, а я освобождён от бедствий.
Ему теперь я сопрестолен навсегда.
Он принял, своей мощью обновил мне тело,
Его нетленным и бессмертным сделал.
Никто, кроме Всевышнего, наверно,
Не смог бы миром овладеть мгновенно.
Меня же крепко ослепила красота
И простота благословенного Христа.
С ним вместе вечно буду царствовать теперь я.
Ты не владеешь мной, и ад твой заперт дверью.
Где твоё царство, что убить хотело наши души?
Бог твою силу воскресением разрушил.
ЮРИЙ КЛЮЧНИКОВ
СТИХИ ПО МОТИВАМ ТВОРЧЕСТВА РОМАНА СЛАДКОПЕВЦА
ГИМН БОГОРОДИЦЕ
(Вольное переложение)
Венценосная Дева пречистая,
Не отвергни простого раба.
Этих слов моих суть неречистая,
Каюсь, тщетна, мала и слаба.
Ты прощаешь грехи наши злейшие,
Милосердная, всем дорога.
Твои взгляды, улыбки малейшие
Остановят любого врага.
О Голубка от Духа лечебная,
По природе добра и светла,
Ты защита от злобы волшебная,
Ты апостолов честь и хвала.
Замуж старцу блаженному выдана.
Сына зачал всемирный Творец.
Много тайн Твоя башня Давидова*
Бережёт как телесный дворец.
Почитаем Тебя благодатную,
Славословлю Двоих Рождество.
Призываете в даль незакатную.
Наших духов и тел естество.
Боже, в судные дни не отринь меня,
Пожалей, изыми из дурного огня.
Да не сгину как древние римляне
На забытых языческих землях гния.
Я прожил свою жизнь в беззаконии.
Осквернил свою душу и плоть.
Не желаю бесплодной агонии.
И свой грех я хочу обороть.
* * *
Поднимите сердца – Иисус воскрешён!
Предадимся веселью весеннему!
Величайшая радость супругов и жён,
Счастья нашего с вами спасения!
Появилась мечта у горюющих нас
На святое своё воскресенье,
На любовь, на весну, на ликующий глас,
Объявивший Христово спасенье.
Радуйтесь! Радуйтесь! Радуйтесь!
* * *
Так воспоём Творца распятье на кресте,
Он счастье указал как путь страданий.
Отныне все мы братья во Христе.
И сам Господь участник высшей дани.
С очей людских ниспала пелена.
И гром ударил, и дожди проснулись,
И звёзды вспыхнули, и солнце, и луна
По-новому земному миру улыбнулись.
* * *
Спаситель мира жизнь закончил на кресте.
Сказал: «Завершены последние страданья.
Теперь Я ожидаю с Господом свиданья,
Которого со страхом люди ждут везде».
Что Он имел в виду? Триумф освобожденья
От длительного в людях заблужденья,
Что корень всяких бед в проклятии труда.
Но всё как раз наоборот – спасает нас беда,
Точней, умение её перенести достойно.
И Сам с задачей справился без стона.
* * *
Нас в Небо вознесёт Христос, который в бегство
Отправил сатану и всех его подручных слуг.
Выходит, каждый должен притерпеться
К избытку обступивших Богочеловека мук.
Бог дал бессмертие и сопрестольность людям,
Преобразив Адаму человеческую плоть.
И мы сей Истиной владеть когда-то будем,
Как ею одаряет всех подвижников Господь.
* * *
Где, ад, твоя победа над Божественной державой,
Где смерть-старуха с нас пугающим серпом?!
Где гвоздь, в ладонь Христа забитый, ржавый?
Сегодня Иисус – наш неизменный Дом.
Хотя кругом людских страданий море,
Слепые океаны человеческого сна.
Внесён задаток – человеческое горе,
За коим следует великая Весна…
ИОАНН КИРИОТ (ГЕОМЕТР; около 935 г. – около 1000 г.)
Известный византийский поэт второй половины X века, который начал свою жизнь как воин, но в конце концов смирил свою активность и стал монахом. Прозвище Геометр, которое ему дала эпоха, имеет отношение не к математике, но к его философскому взгляду на Вселенную: в Византии слово «геометр» означало также «оценивающий мир». Иоанн Кириот был очень плодовитым автором – помимо чисто религиозных стихов писал короткие стихи назидательного характера, очень любил сочинять басни и сатиру, эпиграммы. Интересно, что Геометр страшился – и это отражалось в его стихах – русских набегов на Византию, видя в них возмездие за неправедность, и потому часто говорил о необходимости сильной власти и нравственной жизни.
СОВЕТЫ ХРИСТИАНИНУ
В сердце надобно хранить
Чистоту и веру,
Скромность, праведную нить,
Следовать Примеру.
В обещаниях же будь
Крепок как железо –
Станет твой житейский путь
Побогаче Креза.*
* * *
Платон, ты душу объявил бессмертной
И этим славой овладел несметной.
Ты назван словом, означающим «простёртый»,
Мы тоже, стало быть, в Афины древние упёрты.
Да, наши пращуры сократы, зевсы, гераклиты
Нектаром древней мудрости политы.
Живём в константинопольской обители,
Хотя «богов» минувших и не видели.
ИОАНН ЕВХАИТСКИЙ (МАВРОПОД; после 1000 г.? – после 1081 г.?)
Малоазийский митрополит, почитающийся сегодня как святитель, Иоанн Мавропод прославился как ритор и поэт. Был известным учителем словесности – обучал даже Михаила Пселла. Писал эпиграммы и стихи учительного характера, но остался в памяти православных людей как автор канона об исходе души, который используется в православии до сих пор.
Коли решил кого-то из «чужих»
Назвать всей Византии как экзарха,
Пусть будут имена Платона и Плутарха*
Для наилучшего спасения души.
Они себе бессмертие стяжали
Тем, что, не зная замыслов Творца,
Единство жизни в мире поддержали
И преумножили деяния Отца.
МНИХ ИАКОВ (ИАКОВ ЧЕРНОРИЗЕЦ; XI в.)
Монах, живший в монастыре на Малоазийском Олимпе и сочинявший как возвышенные философский стихи, так и эпиграммы. Приведённую здесь эпиграмму Иаков сочинил на философа Михаила Пселла, который, по мнению монаха, неправильно вёл себя и не удержался на Олимпе, и им была недовольна богиня. По всей видимости, это был намёк на императрицу Феодору, предложившую ему оставить Олимп.
О мудрый Зевс – язычников владыка,
Как знаем, не сносивший головы!
Ты не завёл жены равновеликой,
Богини мощной. И пропал, увы.
НИКИФОР ВЛЕММИД (1197–1272)
Крупнейший литератор, церковный и политический деятель, философ и поэт Никейской империи, жизнь которого пришлась на захват Константинополя латинянами, поэтому родители вывезли его в Никею. Изучал медицину, богословие и право, жил при императорском дворе, после ушёл в монастырь, но там много работал, основал школу, преподавал и писал, причём на разные темы – от богословия и логики до физики, геометрии, оптики и медицины. Был учителем никейского императора Феодора II Ласкариса и наместника Фессалоник ритора и дипломата Георгия Акрополита. Долго отказывался от Патриаршего престола, но в конце концов в 1255 году стал патриархом Никеи. Дожил до освобождения Константинополя и восстановления Византии в 1261 году. Оставил заметный след в истории византийской культуры. Отличался большой осторожностью и дипломатичностью в отношениях с властью.
СТИХИ НА РОЖДЕНИЕ СЫНА У ФЕОДОРА ЛАСКАРИСА*
Тебе, малыш, Отчизны флаг,
Тебе, о цвет престола,
Прошу у Бога вечных благ,
Раб имени Христова.
Ты – чадо солнца, лунный свет,
Луча двойного отблеск.
Отец тебе оставил след –
Воинственную доблесть.
Его наследством овладей,
Стань маяком примерным.
Ведь твой отец среди людей
Был и остался первым.
СТИХОТВОРНЫЕ БАСНИ ИЗ ПАРИЖСКОЙ РУКОПИСИ
Басни были популярным жанром византийской литературы на протяжении всего её существования. К ней для поучения и иллюстрации своей мысли обращались и представители высоких литературных жанров, и широкие массы. Византийцы любили шутить, а интеллектуальная элита была не против поморализаторствовать. По традиции все эти произведения именовались «баснями Эзопа». О хронологии этих произведений сложно сказать что-либо определённое.
Увидел лекарь заболевшего беднягу
И принялся по мере знания лечить.
Но, несмотря на все старанья и отвагу,
Так и не смог к здоровью приручить…
И объявил свой главный вывод домочадцам:
«Мой подопечный раньше мог скончаться,
Да я его от ранней смерти уберёг –
Продлил на время жизненный итог.
Вина бы меньше пил, припарок делал больше,
Прожил бы, разумеется, подольше…»
Все промолчали на подобные слова
И думали: «А где была твоя-то голова?!»
* * *
Однажды рыскал волк в ночном селенье,
Не зная, как попроще голод утолить.
Внезапно тихое услышал песнопенье,
Оно расшевелило в звере мыслей нить.
Пел женский голос: «Замолчи, малышка!
Устраиваешь дома шум и гам.
Вот я тебя под стать твоим делишкам
За двери вынесу и подарю волкам.
Волк сим словам действительно поверил,
Присел и ждёт, когда же вынесут дитя…
Но тот же голос образумил зверя:
«Ну, наконец, утих! Придумала шутя
Я песенку про волка и его меню…
Увижу – так метлой поганца прогоню!»
РОДОССКИЕ ПЕСНИ ЛЮБВИ (конец XIV – начало XV века)
«Родосские песни любви», написанные неизвестным автором, датируются периодом конца XIV – начала XV века, эпохой, когда Византийская империя уже отсчитывала свои последние часы. Тем не менее мужчины и женщины продолжали любить друг друга и отражать свои чувства в литературе. Сборник любовных нерифмованных стихотворений, в единственном числе дошедший до наших дней, хранится в Британском музее. Сборник воссоздаёт взаимоотношения влюблённого юноши и поначалу равнодушной девушки, требующей, чтобы тот экспромтом сочинял стихи, она же, если стихи понравятся, ответит ему взаимностью. «Родосские песни любви» были очень популярны в Греции и после развала Римской империи.
ВСТУПЛЕНИЕ
Увидимся когда-либо мы вновь?
Сумею ль описать свои страданья?
Страдал сам Иисус, страдает Мирозданье,
Страдает зримая и вечная Любовь.
Когда, красавица, со мною сядешь рядом,
И я поведаю всю горечь адских мук?
Когда моею станешь ты наградой
И завершится наказаний наших круг?
Глаза красны от слёз, я ожидаю встречи.
Ты тоже плачешь, поцелуев не даря.
Обнять мечтаю ласковые плечи
У страстного, любимого и злого алтаря.
Я радость и печаль одною гирей взвешу.
Твои надежды никогда не обману.
Утешусь сам, но и тебя утешу,
Введу обоих в сладко-горькую страну.
Любовь! Ты наше счастье и погибель.
Пишу стихи, из них венок сплету.
Вручу его тебе, моей богине,
Как бабочку поймаю налету.
Свои слова-фиалки рву из сердца,
Дабы не только я, но кто другой
Сумел теплом Родосским обогреться.
Итак, начнём. Пою Любовь-Огонь!
СТИХИРА НА АРХАНГЕЛА МИХАИЛА
Небесной Троицы прославленный служитель,
О светозарный отче Михаил!
На горестной земле Ты воин-небожитель,
Хранишь её от Змия и подземных сил.
Ты к Троице священной сопричислен,
Могучими Её лучами щедро напоён.
Ты даришь и земной, и неземной отчизне
Весь жаркий пыл, которым наделён.
Твоим примером овладею, Отче.
Ты только опусти на лицедея очи.
ФЕОДОР ПРОДРОМ (XII в.)
Феодор Продром, или Птохопродром – известный византийский поэт и писатель. О его жизни сохранилось мало сведений, но известно, что он был явно не бедного рода. Интересно, что его родной дядя Христ (или Христос) Продром с 1077 по 1088 год был киевским митрополитом под монашеским именем Иоанн. Феодор Продром получил хорошее образование и специальность грамматика, что позволило ему быть учителем Анны Комнины и входить в кружок императрицы Ирины. Близость ко двору (а Продром явно тяготел к царскому миру) – вещь обоюдоострая и опасная. Потому он несколько раз подпадал под опалу и в эти периоды сильно бедствовал. В какой-то момент был обвинён в заговоре против императора. Однако был гибок, энергичен и очень плодовит, потому из всех передряг выбирался благополучно. С 1143 или 1144 года Феодор жил в приюте при церкви Св. Павла, где и умер, незадолго до этого приняв монашеский чин и имя Николай.
Продром считается наиболее плодовитым литератором эпохи Комнинов. Он был очень популярен, у него было много учеников, его произведениям часто подражали. В его прозе встречались богословские и философские трактаты, филологические комментарии, сборники пословиц, словари, грамматические руководства, полемические диалоги и речи, обращённые к известным людям империи. Но он прославился и как высококультурный поэт, склонный к разнообразным жанрам, – поэмы, романы в стихах, эпиграммы, пародии, подражания грекам, панегирики, дидактические стихи, философская лирика, религиозные размышления.
О, если б Аристотель внял заветам Моисея,
Тогда бы Слово, землю облетев
И всюду Свет благословенный сея,
Уменьшило бы ярый Божий гнев!
Тотчас Христос прослыл бы повсеместно,
Как Божий сын и, значит, господин.
Планета никому бы не казалась тесной,
Законов крепость не нарушил ни один.
И в человеке есть Исусово наследство,
Да бесы заметают вечный след,
Зане никак не покидаем детства,
Не отвечаем на Господний Свет.
Мы – дети сотворённого Адама –
Из глины созданы и, значит, ей верны.
Выходит, наша суть в основе первозданна,
По Матери мы тоже Божии сыны.
Да, сын по замыслу лишь порожденье Бога.
Но по рожденью – прах, свершив великий грех.
Его обратная успешная дорога
Лежит через один немаленький секрет –
Отмыть в себе Змеиное лукавство.
Из всех снадобий – это лучшее лекарство.
ИОАНН ПЕДИАСИМ (около 1250 г. – начало XIV в.)
Иоанн Педиасим (Пофос) – известный византийский писатель, ритор и учитель второй половины XIII в., имел диаконский чин. Получил хорошее образование, что позволило ему обучать философов. Писал на самые разные темы, и освещая точные, естественные науки (геометрию, астрономию, медицину), и в то же время касаясь гуманитарных дисциплин (античная литература, музыка, мифология, церковное и семейное право). Главную популярность Педиасим снискал на ниве поэзии, причём его прославило одно единственное стихотворение «Желание», состоящее из двух частей и посвящённое двум типам жены – «О жене злонравной» и «О жене разумной». Считается, что первая относится к жанру «доказательства», а второе – к жанру «опровержения доказательства».
ЖЁНЫ
1.
Жена злонравная – несчастье для мужей,
По молодым годам ещё терпима,
А к старости почти уже музей
Дурных привычек, обойти бы мимо!
Да некуда, за годы мы срослись.
Сам стал таким, деля подушку с нею.
И тут, как говорится, злись не злись,
Её перебесить на кроху не сумею.
Кто с этакой на общем ложе спит,
Тот знает плена этого уловки –
Она меня томит, она меня казнит,
Плетёт из малодушного верёвки.
Всё мало ей, всё требует ещё,
Рычит, как голодающая львица,
Мою же душу мучит горячо
Один порыв – пойти и удавиться.
А расшумится – всем богам тогда
Покоя под луной не сотворить бы…
Короче говоря, одна беда,
Похуже горемычных Сциллы и Харибды.*
2.
Жена разумная – морская гладь и тишь,
Здоровье, чистота, во всех делах устройство.
Естественно, не молчалива, словно мышь,
Но повод никогда не даст для беспокойства.
Трудами обозначен долгий путь,
Наполнено сердечко о семье заботой.
Не сядет даже на мгновенье отдохнуть,
Займёт себя какой-нибудь работой.
Закат прекрасных лет испытывает муж,
Коль век провёл с такой женой в союзе.
Жена любимая подобна нежной Музе,
Ей недоступен мир соблазнов, мутных луж.
И источает аромат чудесной розы.
Она есть Нил, кормящий египтян,
Ей не страшны житейские угрозы.
Воистину, отец её – ночной Альдебаран!**
ИЗ АНОНИМНОЙ ЦЕРКОВНОЙ ЛИРИКИ
КОНДАК ОТПУСТИТЕЛЬНЫЙ ГРИГОРИЮ ПАЛАМЕ*
Ты мудрости высокой и святой орга́н,
Труба богоглаголанья златая!
Ты разгоняешь хмурого невежества туман,
Сам на мгновенье не таясь, не тая.
Так воспоём тебя, Григорие отец,**
Как ум, который к Разуму приближен,
Как светоч совершенный, наконец.
Засим к тебе склоняюсь ещё ниже!
СРЕДНЕВЕКОВАЯ ПОЭЗИЯ О КРЕСТОВЫХ ПОХОДАХ
ТИБО ШАМПАНСКИЙ (1201–1253)
Крестовые походы – великая и страшная эпоха в Западной Европе, длившаяся почти четыре столетия, с XI по XV век. Походы эти были направлены и против мусульман, и против православной Византии. Римские папы направляли их в Палестину, чтобы освободить христианские святыни, оказавшиеся в руках мусульман, а также для обращения в христианство языческих народов. К крестовым походам у разных народов было неодинаковое отношение: одни их ненавидели, другие, напротив, воспевали, и не в переносном, а в прямом смысле.
Одним из людей, ярко и талантливо воспевших крестовые походы, был граф Тибо Шампанский, король Наварры под именем Теобальдо I Великий с 1234 года. Легендарная личность средневековой Франции, талантливый поэт и трувер, он написал о крестовых походах несколько произведений. Считался принцем труверов, создал множество сирвент, лирических, религиозных и военных произведений. По преданиям именно он привёз из походов розы во Францию. Был влюблён в Бланку Кастильскую. Будучи королём, откликнулся на призыв папы Григория IX принять участие в Крестовом походе и возглавил армию Франции. Однако его отряд потерпел поражение, и Тибо Шампанский после долгих переговоров с турками и египтянами в 1240 году вернулся на родину с остатками войска.
Стихотворение Тибо Шампанского если и имеет какое-то отношение к Византии, то самое косвенное, поскольку Константинополь был разграблен участниками Четвёртого Крестового Похода, а Тибо Шампанский потерпел поражение в Шестом Походе. Но до нас не дошли (или, во всяком случае, неизвестны, отсутствуют в русских переводах) яркие произведения самих византийских поэтов на эту тему, а затронуть её важно, потому автор переводов счёл необходимым поместить хронологически близкое стихотворение Тибо Шампанского в византийский раздел.
Приведённые выше стихи дают возможность понять, что чувствовали тогдашние короли и аристократы в отношении иноверцев и как они были готовы защищать свои духовные ценности. Тема крестовых походов, героев, рыцарей, их любви, культ Прекрасной Дамы интересовали поэтов всего мира. Данте в «Божественной комедии» поместил героев-крестоносцев Готфрида Бульонского и Роберта Гвискара в рай, на пятое небо. Не прошла тема рыцарства и мимо русских поэтов. О рыцарях писали Жуковский и Пушкин (касался этой темы в своих шедеврах «Жил на свете рыцарь бедный» и «Скупой рыцарь»). Немало ярких страниц оставил и Блок. Автора переводов тема крестовых походов интересовала давно, и он написал несколько стихотворений на тему рыцарства и служения Прекрасной Даме. В двух своих стихотворениях Юрий Ключников попытался передать умонастроение тогдашних ревнителей Христовой веры и зарядиться их энтузиазмом, направив энергию на созидание:
РЫЦАРСКИЙ РОМАНС
Я сутки на свидание спешил,
Чтоб выкроить минуту для прощанья,
Я все свои заботы отложил
И вот стою пред вашими очами.
В эфире ангел нежности парит,
В ушах труба архангела запела.
Прощай, преуспевающий Мадрид.
Я уезжаю, донна Изабелла.
Без вас и ваших глаз мне счастья нет,
Вы у меня последний свет в оконце.
Но этот свет не светит без монет,
Сегодня в моде бесы и торговцы.
Сегодня в моде толстая сума,
А на моих счетах одни пробелы…
Чтоб от любви к вам не сойти с ума,
Я уезжаю, донна Изабелла.
От всех мадридских сплетен и проблем,
От глянца королевского порога
Я нынче уезжаю в Вифлеем,
Чтоб защитить поруганного Бога.
Я вырою и вновь воздвигну крест
И, может быть, не врою душу в тело.
Мне на земле не выжить без Небес.
Я уезжаю, донна Изабелла.
РОМАНС КРЕСТОНОСЦА
Ты помнишь, много лет назад
У алтаря твой долгий взгляд
Благословил меня на подвиг
В далёкий край к земле Господней.
Цеплялась за копье луна,
Пугали совы скакуна,
Кусты туманами дымили.
Но помнил я:
– Вперёд, мой милый!
Сегодня нет мечей и лат
И обыденность застит взгляд.
Но зов услышан и сегодня –
Ждёт смельчака земля Господня.
Во имя правды и любви
Петлю привычек разорви.
Презрев житейскую мороку,
Благослови меня в дорогу.
Тибо Шампанского увлекает сам процесс священной битвы.
ПЕСНЬ О КРЕСТОВОМ ПОХОДЕ
Будь милостив к судьбе моей, Господь, –
На недругов Твоих я меч подъемлю.
И если потеряю собственную плоть,
То за Тебя её сложу в чужую землю.
Всем сердцем внемлю боевой трубе,
Её призывы по-армейски грубы.
Что делать? Всё случается в судьбе –
Порой любовь сжимает твёрдо губы.
Я покидаю дам, свой меч держа,
Как раньше это делал на турнире.
Пускай Любовь, святая госпожа,
Царит без оговорок в Божьем мире.
Я меч подъемлю за Господень склеп.
Что может быть ещё для нас дороже?
Он – сумма истин. Наш насущный Хлеб.
Сберечь сама Пречистая поможет.
ПЛАЧ О ПАДЕНИИ КОНСТАНТИНОПОЛЯ
(Анонимный автор, фрагмент)
Падение Константинополя и захват его войском Османского султана Мехмеда II – грандиозное событие мировой истории, которое произвело очень большое впечатление и на отдельных людей, и на государства, которые испытывали влияние Византии, а это были и Западная Европа, и Русь. Это событие описывалось в самых разных религиозных и исторических текстах современников и потомков. Преобладала проза, но иногда встречались стихи. Одним из ярких произведений, воссоздающих атмосферу тех времён, был «Плач о падении Константинополя», созданный анонимным автором. Это живое свидетельство участника событий, творившего историю. Автор был христианином, переживавшим происходившее не только как гибели Римской империи, но и как личную трагедию. Он пытается найти причины гибели, обвиняя самих византийцев в поражении, скорбит о гибели императора Константина и призывает христианские народы к мести за поражение, предлагая отвоевать свою святую родину.
О государь, о Константин, ты мир покинул наш.*
Пускай же местью ощетинится Европа,
Поднимется за честь двойного гроба,
И воссияет царь теперь, как Неба страж!
Вы, сербы скорбные, усталые валахи,
Венгерцы храбрые, вам ведом долг святой –
Не сдаться, не согнуться в подлом страхе,
Себя прославить доблестью крутой!
Воспомните былые ваши войны,
Сожмите сердце в огненный кулак
И будьте славных пращуров достойны.
Пусть укрепит вас духом сей позор.
Простят богобоязненные предки,
Что сытостью свой помутили взор,
В срок не срубили вражеские ветки,
Во всём вы сами оказались виноваты –
Решили хитростью отвагу заменить.
Сражений не выигрывают слабые солдаты,
Уступки рвут воинственную нить.
Как труженики вы заметно охромели.
Как воинов вас мир бояться перестал.
Проснитесь же, наследники-ромеи,**
Отныне вы наследники Христа.
Да укрепится ваша праведная вера!
Да просияет христианская весна!
Да утвердится сила Слова и Примера!
Вся правда сказана, вся истина ясна.
Во имя всех Заветов непреложных
Да устремимся на лжецов и на безбожных!
|
